о. Василий Лесняк

Верная память

САМЫЙ РОДНОЙ ЧЕЛОВЕК

Для многих тысяч верующих петербуржцев таким человеком стал о.Василий Лесняк, пятнадцатилетие со дня кончины которого мы в этом году отмечаем. Скольким людям он помог! Кому — добрым словом батюшки, умудрённого богатым житейским опытом, кому — как добрый пастырь, любящий свою паству, вверенную ему Господом, скольких поддержал материально, скольких вытащил их омута алкоголизма и наркомании! Из воспоминаний этих людей, омоченных слезами любви и благодарности, можно составить тома. Но мы решили сегодня предоставить слово самому о.Василию — после него осталось богатейшее пастырское наследие из записей, интервью, проповедей, бесед… Почитайте, проведите несколько благодатных минут с дорогим батюшкой, вспомните его голос, его улыбку.

Из воспоминаний о.Василия Лесняка
В 1947 году к 1 сентября надо было поступать в Духовную семинарию. А как сказать об этом? У меня была сестра старшая. Я её посылаю в сельсовет сказать, что мне нужна справка на работу, а на работе — что нужна справка в сельсовет. Таким образом я получил все нужные справки и документы для поступления в семинарию. Я попросил, чтобы мне дали отпуск с 29 августа по 10 сентября и поехал сдавать экзамены. Если человек сдавал экзамены, то получал возможность уволиться с работы. Я приехал на работу и говорю: «Я хочу учиться в семинарии». А у нас главный инженер Сара Львовна говорит: «В семинарию?! А что вы там делать будете?» Я в ответ: «Что делать буду — моё дело, а вы меня увольняйте…» В конце концов начальник отдела кадров Мария Ивановна говорит: «Знаете что, увольняйте этого святого человека, пусть идёт учиться кадилом махать. Только, святой человек, свято держитесь».
— Как вы в годы гонений на Церковь не боялись ходить по домам?
— А я подберу рясу свою, возьму всё, что мне нужно… Так и крестил, и причащал, и соборовал. Я не боялся — а что мне сделают? Ну, лишат меня на месяц-два-три службы. Я посижу дома, как в 1961 году — я тогда 2,5 месяца не мог служить… Сказал мне уполномоченный: «Иди на завод работай». А я говорю, что я восемь лет учился не для того, чтобы на заводе работать. Зачем советская власть открыла духовные академии и семинарии? Потом матушка к нему пришла, он говорит: «Скажите своему мужу, пусть он оставляет службу, сначала поучится, потом приобретёт специальность и будет работать и жить».
— При советской власти вас КГБ преследовал, а сейчас?
— Сейчас какие-то анонимные преследователи, а я только радуюсь.
— Христос сказал ученикам Своим, что будут гонимы за Имя Его…
— Да. Радуйтесь и веселитесь… Меня всегда трогает выражение Исаака Сирина: «Люби грешника, но ненавидь дела его». Действительно, я всегда представлял человека как хорошую картину, а художник — Бог. Картину поцарапают, изуродуют, но тем не менее Художник не становится плохим, а остаётся хорошим. Вот эту картину я старался всегда сохранить чистой и живой.

Вера, любовь, молитва
Когда батюшка только начинал пастырскую деятельность, да и позднее, он постоянно расширял свой кругозор, занимался самообразованием. Читал и выписывал в тетрадь всё, что его интересовало по поводу духовной жизни человека. Такой литературы раньше было немного. Вот несколько выписок из его тетрадей.
+ Если у вас нет известной доли добра для других, то и помощь святых угодников Божиих может не последовать.
+ Пастырь должен… уподобиться библейским пастырям в их «стоянии в Духе». Для этого пастырям необходимы полная осторожность и сосредоточенность, всегдашнее распятие себя ради паствы…
+ «Вера есть руководитель всех начинаний. Ей сопутствует надеж да. Вера укрепляет нашу душевную силу, надежда возбуждает усердие к доброму» (Василий Великий).
+ «Любовь к Богу требуется от нас как необходимый долг, оскудение её в душе — самое несносное из зол. Ибо отчуждение и удаление от Бога несноснее мучений, ожидаемых в геенне» (Там же).
+ Непрестанно молитесь… Это выполнимо, и христианину вменяется в обязанность молиться и возносить Отцу Небесному молитвы, в которых он может просить у Господа потребное для себя и благодарить Его за те благодеяния, какие человек получает в жизни.

Пастырское наследие о.Василия
Что такое проповеди о.Василия? На бумаге это невозможно передать. Батюшкина проповедь — это его светящееся любовию лицо, его неподражаемые интонации, которые свидетельствовали о большой силе веры его души, это тембр его голоса… голос низкий и тёплый, то мягкий, то убеждающий, то строгий, но всегда доброжелательный. Прочтите проповедь о.Василия: «Слова: Вы — свет мира!», услышьте мысленно его любящий голос.
«Возлюбленные братия и сестры, в Нагорной проповеди Господь Иисус Христос так именует своих последователей: «Вы — свет мира» (Мф.5:14). «Свет мира» — это наименование относится ко всем истинным последователям Спасителя нашего. Что же означает это наименование, к чему оно нас призывает? Чтобы понятнее была эта мысль, приведём пример.
Почти в каждой православной семье пред святыми иконами возжигается лампада. Всем известен тихий, ровный, спокойный свет лампадки. Свой тихий свет лампадка одинаково льёт и на богатых и на бедных, на благородных и на худородных, на верных и неверных. Лампадка одинаково проливает свет как на тех, кто находится около неё утром, так и на тех, кто подойдёт к ней в полдень, вечером или даже глубокой ночью. Далее. Если мы возьмём лампадку и перенесём её в другую комнату, свойство света и способ его распространения останутся теми же. Тихий свет по-прежнему будет изливаться в одинаковой мере на окружающих. Если мы из почётных комнат перенесём лампадку в менее почётные, сияние останется то же. Затем, лампадка будет светить до тех пор, пока в ней будет елей. Иссякнет елей — потухнет лампадка. Желающие, чтобы лампадка горела постоянно, следят за количеством елея в ней и заблаговременно подливают его. Чем чище елей, тем ярче, светлее горит лампадка.
Теперь обратимся к себе. Христианин, по слову Спасителя, — Свет миру… Как же он должен светить? Да так же, как лампадка. Только лампадка светит светом вещественным, а христианин должен светить светом духовным, светом своей любви, светом своих добрых дел. Последователь Христов должен одинаково относиться к своим и к чужим, к знатным и незнатным; со всеми должен быть одинаково ласков и приветлив. Христианин должен быть верен себе при всех обстоятельствах. Находится ли он в своей обычной обстановке или выходит, по обстоятельствам, из неё, он прежде всего должен помнить, что он христианин… Нужно избегать чтения безнравственных книг. Нужно бояться отравлять ими свою душу.
Ты, который призван как христианин светить добром ближним твоим, ты сам необдуманным поступком можешь соблазнить кого-либо из малых сих. В общих чертах начертан здесь образ жизни христианской, остальное подскажет каждому из нас наша совесть».
 По книге о.Анатолия ТРОХИНА «Дар сострадания», СПб

предыдущая    следующая

---------------------------------------------------------------------------------

Верная память

«ЕЩЕ МОЛИМСЯ О УПОКОЕНИИ…»

Под высоким дубовым крестом покоится много потрудившееся, многоболезненное тело о.Василия Лесняка, начавшего свой земной путь в деревне Клейники Брестской области и при крещении названного в честь Василия Великого. Здесь, у алтарной стены Никольского придела, на его могиле всегда живые цветы и свечи.

Прихожане, направляясь в храм, подходят сюда, чтобы поклониться этой могиле, духовному подвигу батюшки, его безграничной любви к Богу и людям. Чуть слышны слова: «С праздником, батюшка», «Благословите, батюшка». Или, склонив голову ко кресту, устремив сердце к его безсмертной душе, пришедшие выплакивают своё горе, скорби, прося о помощи. И получают её…

Напротив его могилы находится Никольский придел храма, там, в алтаре, висит Образ Спаса Нерукотворного, который мироточил с августа 1991 до середины 1992 года. Незадолго до кончины батюшки он опять замироточил.

Около пятидесяти священников являются его духовными чадами, которых он благословил на служение Господу. А сам о.Василий закончил Духовную семинарию при Жировицком Успенском монастыре в 1947 году, был рукоположен во священника в марте 1951 года и служить начал в Казанской церкви с.Шиловичи Слонимского района Барановичской области. В этом же году батюшка поступил в Ленинградскую Духовную Академию. Господь вёл о.Василия от храма к храму, пока в 1990 году не был он назначен настоятелем Спасо-Парголовской церкви, а в 1994 году — ещё и настоятелем Вознесенского храма Санкт-Петербурга.

На воскресные молебны, которые о.Василий служил после Божественной литургии, собиралось много страждущих, больных и бесноватых. Все получали помощь от Господа по его святым молитвам. Он был воином Христовым, непримиримым ко всякого рода лжи и небрежению христианской жизнью, верой православной. Ещё в конце 1950-х годов уполномоченный по делам религии сказал: «Мне в Ленинграде мешают успешно проводить работу могила Ксении Блаженной, Духовная Академия и священник Василий Лесняк». Батюшка был прекрасным оратором. Молодёжь и интеллигенция тянулись к нему. За это в 1961 году он был уволен за штат, но вскоре возвращён к служению и в 1990-1995 годах, до самой кончины, оставался он настоятелем Спасо-Парголовской церкви. В сентябре 2002 года в память об о.Василии вышла книга «Дар сострадания». В ней собраны многочисленные свидетельства чудесных исцелений и помощи, которые совершались по молитвам батюшки. Отца Василия знали во многих уголках России и за рубежом.

 Был отмечен о.Василий и многими церковными наградами, в том числе в январе 1991 года Патриархом Алексием II был батюшка награждён правом служения Божественной литургии с отверстыми Царскими вратами до «Херувимской».

Но пришлось претерпеть о.Василию ради Господа и гонения, и многочисленные скорби, и болезни (два инфаркта, три инсульта), клиническую смерть в алтаре храма, а в конце жизни Господь испытал его через клевету человеческую. За год до своей смерти о.Василий побывал на Святой Земле. Он служил литургию на Гробе Господнем 6 мая 1994 года. А ровно через год в этот же день он скончался, упав ниц перед иконами в своей домашней келье во время вечерней молитвы. Сердце его не выдержало нагрузки, да и работало оно, по свидетельству врачей, всего лишь на треть. Да, истинно сказано: «Дни мои быстрее гонца, — бегут… несутся, как лёгкие ладьи, как орёл стремятся на добычу» (Иов.9:25-26).

В день вмч.Георгия Победоносца призвал Господь батюшку к Себе. Отпевали его по пасхальному чину, храм был полон. Народ пел: «Христос воскресе…»

Священник Анатолий ТРОХИН, прихожанка Вера СОКОЛОВА, из книги «Господня земля»

предыдущая    следующая

  -------------------------------------------------------------------------------------------

http://www.med-gimnazia.ru/index.php/library/37-lib-polyakov/98-2010-11-01-20-22-09

А.А.Поляков. Воспоминания об о. Василии (Лесняке) - первом духовнике гимназии

О своей встрече с приснопамятным о. Василием Лесняком вспоминает директор православной медицинской гимназии - Поляков А.А.
"Я благодарю милосердного Бога за то, что на моем жизненном пути встретился протоиерей Василий Григорьевич Лесняк. Эта встреча произошла летом 1991 г. и произвела на меня глубокое впечатление. Хочу подробно рассказать, как это было."

     В том году мы производили первый набор в медицинскую гимназию с православным воспитанием детей, которая была создана в 1990 г. по благословению приснопамятного Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Одновременно по благословению Святейшего Патриарха создавалась православная гимназия «Радонеж» в Москве. Необходимо признаться, что мы испытывали очень большие трудности в работе: любое упоминание о православной школе вызывало, мягко говоря, недоумение и у властей, и в средствах массовой информации, и у многих простых граждан. Некоторые газеты называли меня религиозным фанатиком, который «намеревался всех детей поставить на колени и заставить молиться вместо учебных занятий», многие этому верили. Обвинений было много, но все они были голословными и совершенно абсурдными. Мне казалось, что, если этим людям рассказать о возрождении традиций православного воспитания школьников, они поймут, как это полезно для наших детей, и изменят свое негативное отношение к нам. Но недоброжелатели лишь ожесточались. Словом, препятствия даже на организационном этапе нашей работы возникали со всех сторон. На эти трудности я пожаловался Святейшему Патриарху Алексию II и попросил совета, как нам создавать православную школу в столь неблагоприятных условиях. Несмотря на свою занятость, Патриарх очень внимательно отнесся к нашим проблемам. Он, в частности, благословил все наши дела начинать с молитвы и не оправдываться перед обвинителями. «Люди могут заблуждаться, — говорил Патриарх, — наступит время, когда они это поймут». Вместе с тем Патриарх Алексий II говорил:

    «Многие считают, что православные школы дают слабую подготовку, и поэтому думают, что их выпускникам трудно продолжать обучение в вузах». Он посоветовал изменить это стереотипное представление: «Вам необходимо строить учебный процесс в медицинской гимназии таким образом, чтобы дети получали качественные знания по всем общеобразовательным светским предметам, но на основе православного воспитания». В мудрости и справедливости этих слов я не раз впоследствии убеждался. Вот уже 20 лет мы стараемся давать нашим детям качественные знания на основе православного воспитания. Более того, после приобретения определенного опыта мы пришли к выводу о том, что качественные знания вообще невозможны без нравственного воспитания школьников.
   В то время Ленинградскую епархию возглавил приснопамятный высокопреосвященнейший митрополит Иоанн. Святейший Патриарх Алексий II благословил меня обращаться к Владыке за помощью по всем трудноразрешимым вопросам. С первой же нашей встречи с Владыкой Иоанном я почувствовал его отеческую заботу: он близко к сердцу воспринимал все наши проблемы. Летом 1991 г. я обратился к Высокопреосвященнейшему Владыке Иоанну с очень важной просьбой — благословить нам опытного духовного наставника. В это время наряду с внешними трудностями появились внутренние: некоторые наши педагоги засомневались в значимости православного воспитания учащихся и делали попытки создания пионерской организации. Это не было злым умыслом, сказывалось отсутствие живого положительного опыта. Владыка внимательно выслушал мои жалобы и сказал, что в городе есть один священник, с которым он вместе учился в Духовной Академии и был духовно близок. Владыка благословил меня встретиться с этим батюшкой, рассказать о проблемах гимназии и добавил, что если он согласится стать духовником гимназии, то лучшего и желать нельзя. Этим батюшкой оказался о. Василий Лесняк. Позже я узнал, что 22 ноября 1990 г. митрополитом Ленинградским и Ладожским Иоанном о. Василий был назначен настоятелем Спасо-Парголовского храма и оставался на этом послушании до своей светлой кончины 6 мая 1995 г. По свидетельству духовных чад, Владыка как-то сообщил батюшке, что собирается уйти на покой, на что о. Василий ответил: «Не уходите, Владыко. Мы вместе служили Богу — вместе и уйдем». Любимый православным народом, митрополит Иоанн завершил свой земной путь в тот же год, что и о. Василий — 2 ноября.

О. Василий Лесняк стал не только духовным наставником нашей гимназии, но и моим любимым священником и духовником. Батюшка был прост в общении, он с одинаковой любовью общался и с бабушкой-пенсионеркой, и с ребенком, и с чиновником высокого ранга — на колени о. Василий опускался только перед Богом. Батюшка был воистину угодником Божиим. За его благочестивую жизнь и горячие молитвы Господь наградил его многими дарами, о. Василий обладал даром прозорливости и исцеления людей от разных болезней. Я неоднократно был свидетелем, как по молитвам батюшки совершал Господь чудеса исцеления безнадежно больных, как удивительным образом проявлялся его дар прозорливости. Я пытался понять, почему мне, простому грешнику, а также и другим людям Господь позволил это увидеть, и пришел к глубокому убеждению, что происходило это по великой милости Божией к нам, недостойным маловерам.
Вот один из примеров проявления благодатных свойств о. Василия. У нас во втором классе учился мальчик, он отличался хорошими способностями, много читал, но редко участвовал в детских играх, был тихим и замкнутым. Учителя говорили, что он иногда без видимой причины плакал. Я решил поговорить с его матерью. Она оказалась верующей благочестивой женщиной, каждое воскресенье вместе с сыном ходила в храм, где просила Божией помощи в делах семейных. Муж женщины, отец мальчика, в храм не ходил, к вере своей жены относился неодобрительно и даже злобно. Когда я заговорил с ней о сыне, женщина вдруг закрыла лицо руками и горько заплакала. Сквозь слезы она говорила, что вместе с ребенком терпит скорби от мужа-пьяницы.
Георгий, так звали мужа, был сантехником высокого класса, его наперебой приглашали состоятельные граждане поработать в загородных домах, поэтому деньги он имел немалые. Но и друзей у Георгия было немало, так что время он проводил весело. А когда поздно вечером приходил домой и его встречала усталая невеселая супруга, вся в домашних заботах, то хорошее настроение куда-то исчезало, появлялось пьяное чувство ненависти. От разъяренного мужчины мать с сыном часто спасали добрые соседи по лестничной площадке, у которых несчастные пережидали до утра. Семья была на грани распада. Сын все больше и больше отдалялся от отца. Однако женщину это очень безпокоило: она с ужасом думала о том, что может наступить момент, когда заповедь «Чти отца своего и мать свою» ее сыном будет исполнена только наполовину. Несмотря на свои страдания, как христианка она не могла допустить такого. Выход из этой тяжелой ситуации молодая женщина видела только один: она хотела спасти мужа и сохранить семью. Я рассказал о. Василию о страданиях матери и сына.
Об отце семейства батюшка сказал: «Ему бы встать перед своей женой на колени и попросить прощения за все свои грехи». Потом добавил: «Георгий должен встать на колени перед своими родителями и перед матерью своих детей». Далее батюшка сказал, что он помолится об исправлении раба Божия Георгия, и назначил время для беседы. Когда Георгий узнал об этом, то, вопреки всем ожиданиям, охотно согласился встретиться с о. Василием в назначенное время. После встречи с батюшкой Георгий был немногословен. Как он потом сам признавался, священник строго предупредил его: «Если не бросишь пить, погибнешь сам и погибнет твой сын». Но что еще сказал ему батюшка, так и осталось тайной. Дома Георгий был чем-то встревожен и подавлен. Испуганные мать с сыном ожидали очередного скандала, но он вел себя необычно тихо, один раз еле слышно сказал: «И откуда он про это знает? Я никому не рассказывал!» Позже выяснилось, что батюшка указал Георгию на давний дурной поступок, которого тот стыдился и который тщательно скрывал. Потрясенный прозорливостью священника, этот человек постепенно пришел к вере, отказался от курения и алкоголя, стал вести благочестивую семейную жизнь. Впоследствии о. Василий очень радовался за эту семью. Говоря о матери семейства, он особенно подчеркивал, что, несмотря на переносимые скорби, эта женщина требовала от сына почтительного отношения к отцу. Он утверждал, что за духовную мудрость и терпение жены Господь послал в эту семью мир и счастье. Своим духовным чадам батюшка говорил, что между родителями и детьми Богом установлена особая связь. Родителям дана власть над детьми — очень большая, ею нужно распоряжаться осторожно, с молитвой: «Молитва матери со дна моря достанет». «Некоторые люди, — говорил о. Василий, — в пылу гнева проклинают своих детей. Этого делать нельзя: дети могут погибнуть. А дети должны чтить своих родителей всю свою жизнь, за это Господь награждает их здоровьем и долголетием».
Вернусь к рассказу о помощи батюшки нашей гимназии. Узнав о положении дел в нашем педагогическом коллективе, о. Василий взял лист бумаги и записал имена всех педагогов, затем каждого попросил подойти к нему в храм на исповедь. И люди, некоторые в первый раз в своей жизни, пошли в православный храм к о. Василию. Вскоре обстановка в коллективе наладилась, рабочий день в гимназии стал начинаться с утренней молитвы, после окончания уроков читалась глава из Евангелия, проводились молебны. Лица детей и педагогов как будто просветлели. О. Василий сам проводил уроки Закона Божия, и все увидели их благотворное влияние на детей. Заметно улучшились их успеваемость и поведение: родители были довольны. Спустя некоторое время, когда достижения нашего молодого коллектива стали заметны, я спросил у батюшки, как ему удалось привести людей к вере. О. Василий ответил, что это сделал не он грешный, а Всемогущий Бог по его молитвенной просьбе. Батюшка также добавил, что по промыслу Божию ему были открыты грехи некоторых людей: «Пришлось сказать».

Журналистка

   В храм вошла девушка в короткой юбке, остановилась у входа и, глядя на старушку, сидевшую на скамейке, спросила: «А где найти о. Василия?» Старушка внимательно оглядела ее голые ноги выше колен и, качая головой, произнесла: «Девушка, вы в храм Божий пришли, а не купаться, здесь даже голову полагается прикрывать!» Девица ответила ей уничтожающим взглядом, потом, пройдя немного вперед, резко, как на уроке физкультуры, наклонилась, не сгибая колен. От неожиданного зрелища старушка выронила пакет с вещами, который держала в руках. «Что же это такое?» — испуганно прошептала она и несколько раз перекрестилась. Убедившись, что нужное впечатление достигнуто, девица выпрямилась и, повернувшись к старушке, прошипела: «бабушка-заразушка». О. Василий в это время находился в Никольском приделе, служба только что закончилась и к нему образовалась большая очередь прихожан. Люди шли к батюшке за советом и утешением. Вдруг звонкий голос привлек всеобщее внимание: «Пропустите! Дайте пройти! Я из газеты», — ко. Василию через толпу людей прорывалась наша знакомая. Люди недоуменно расступались, и вскоре она оказалась рядом с батюшкой.
— Вы о чем-то хотите меня спросить? — о. Василий ласково взглянул на нее.
— Да, я журналист, — сказала девушка решительно, — можно задать несколько
вопросов? Отец Василий, как Вы относитесь к сексу?
Журналистка заметила, что от ее слов люди вздрогнули и отпрянули в сторону, как от чего-то гадкого. Послышались возмущенные возгласы. Инстинктивно она подвинулась к о. Василию, как бы прося защиты, и встретилась с его добрым внимательным взглядом.
 - Когда об этом говорят молодые, — тихо произнес он, — их жалко: Господь может не дать им детей, а когда пожилые — мерзко: может отнять.
  О. Василий продолжал внимательно смотреть на нее, в его глазах не было осуждения, отчего ей стало почему-то неловко.
— А что такого я сказала? — подумала она. Все газеты об этом только и пишут, чтобы увеличить тираж, для этого
она и получила от своего начальства задание, которое сейчас решала привычно и торопливо: за репортаж обещали хорошо заплатить. — А все-таки, как вы относитесь к
сексу? — выдавила она уже не так уверенно.
— Вот наглая! — к ней, прихрамывая, подходила уже знакомая старушка. —Где твоя мать? Вот бы посмотрела, что дочь вытворяет в Божием храме! — старушка угрожающе держала в руке палку. Журналистка вскрикнула и испуганно прижалась к священнику.
— А ты у нас крещеная, — о. Василий погладил ее по голове. — Простите ее! —сказал он старушке, — у этой девушки доброе сердце. А мамочка в больнице лежит, —
грустно добавил он. — Что ж ты, милая, маму-то забыла? — продолжил он еле слышно, обращаясь к девушке, — целую недельку не навещала. Ей сейчас лимоны нужны, вот возьми, — батюшка протянул девушке конвертик, — а я помолюсь за рабу Божию Анну, чтобы быстрее поправлялась.
От слов незнакомого священника девушке стало хорошо и уютно, она вспомнила, как полгода назад такая же теплая рука отца гладила ее по голове, и его слова, по секрету сказанные на ушко: «Доча, береги нашу мамочку!» Отец, военный летчик, улетал в командировку, тогда она не могла знать, что видит его в последний раз. После страшного известия здоровье матери пошатнулось, новенький университетский диплом, который дочь принесла в больницу, ничего не изменил. Девушка осторожно взяла конвертик. «Что это?» — вся ее худенькая фигурка вдруг содрогнулась, крупные капли со стуком упали на плотную бумагу.

Беглец

    При первом же общении с о. Василием у людей возникало к нему необыкновенно теплое чувство и расположение. Многим казалось, что они знакомы с батюшкой многие годы. Особенно это чувство усиливалось, когда батюшка вдруг воскрешал в их памяти дела давно минувших дней, иногда это были не совсем благовидные поступки, но под лучистым взглядом батюшки, наполненным отцовской любовью, люди каялись и просили у батюшки прощения. Но потом, вдруг придя в себя, подозрительно, иногда испуганно, спрашивали: «Откуда вы про это знаете?» — однако услышав негромкое: «Ступайте, Бог вас простит» — уходили, потрясенные до глубины души, чтобы потом приходить к этому человеку всю оставшуюся жизнь.
   Однажды я был свидетелем удивительного случая. В Спасо-Парголовском храме к о. Василию подошла пожилая супружеская пара. Люди приехали из Костромы искать своего сына-студента, от которого не было известий более трех месяцев: их сын не появлялся в вузе, где учился, не было его и в студенческом общежитии. Никто не знал, что с ним произошло. Родители переживали, ездили по всевозможным инстанциям, но тщетно. Кто-то посоветовал обратиться к о. Василию, и вот они перед священником со своим горем. Тогда я уже знал о прозорливости батюшки, но то, что произошло в дальнейшем, произвело на меня неизгладимое впечатление, заставило о многом задуматься. Батюшка сначала расспросил несчастных родителей о сыне, а потом попросил показать его фотографию. Несколько человек прихожан тоже подошли и с любопытством смотрели на происходящее. На черно-белой фотографии был изображен молодой человек лет восемнадцати, фотография была маленькая, 3x4 см. Внимательно рассмотрев снимок, о. Василий произнес, обращаясь к отцу: «Он вам не родной», — затем передал фотографию супружеской чете и, увидев, что эти слова их опечалили, добродушно добавил: «Не печальтесь! Этот молодой человек жив! Он находится здесь, недалеко». Обрадованный отец кинулся обнимать батюшку, поцеловал крест, затем взволнованно признался:
— Отец Василий, Женя мне как родной. Я его воспитывал с 11 месяцев, — потом, спохватившись, добавил: — Но это наша семейная тайна, мы никогда об этом не вспоминаем.
— Батюшка, скажите, где он находится! — сквозь слезы проговорила женщина. — Помогите нам найти сына! Мы заплатим любые деньги! — Она быстро достала бумажный сверток, перетянутый тонкой резинкой, и дрожащей рукой протянула священнику.
— Немедленно уберите! — о. Василий устало присел на скамейку, ему еще предстояло отчитывать одержимую. Сегодня на литургии она кричала дурным голосом. Тогда прихожане заметили, что она внезапно затихла после слов батюшки: «Замолчи! А то возьму за ухо!» О. Василий посмотрел в ту сторону, где находилась больная, и, убедившись, что ее близкие все исполнили правильно, продолжил разговор с обоими родителями.
— Деньги вам еще понадобятся, — сказал он, — это в жизни не главное.
   Затем о. Василий пригласил родителей присесть рядом с ним и долго с ними о чем-то беседовал.
— Поступим так, — заканчивая разговор, произнес он, — приходите сюда в пятницу, и не забудьте взять фотографию сына! Отслужим молебен Пресвятой Богородице — тогда я скажу, что делать.
Через несколько дней я опять оказался в Спасо-Парголовском храме. Вспомнилась эта история, и мне захотелось узнать, чем же она закончилась. Набравшись смелости, я спросил об этом о. Василия. Вместо ответа он оглянулся, поискал кого-то глазами и вдруг сказал:
— Да вот же они.
   Я увидел уже знакомую супружескую пару вместе с высоким голубоглазым парнем. Было видно, что это счастливая семья. Но по настроению о. Василия я понял, что его что-то огорчает.
— Батюшка, как же вы его нашли? — спросил я и увидел, что вместо ответа о. Василий махнул рукой, приглашая пройти вместе с ним в Богородичный придел храма. Когда я вошел, батюшка встал рядом со святым престолом и, показывая на его край, произнес:
— Здесь была фотография молодого человека, пока я за него молился, — о. Василий перекрестился и продолжал, — по Своей великой милости Господь открыл мне грешному, что с ним произошло.
Дальше о. Василий заговорил медленно, словно опасаясь сказать лишнее:
— Отцу с матерью сообщил место, где его ждать. Они ждали весь день. А сын, представляете себе, как их увидел, бросился бежать: видно, стыдно стало, что связался с блудницей. Но родители тоже хорошо бегали, — засмеялся о. Василий, — изловили.
   Потом, сокрушенно вздыхая, продолжил:
— Сегодня домой увозят, только не кается он. Без Бога трудно жить.
  Так молитва о. Василия творила чудеса и его любвеобильное сердце вмещало всех. Память о батюшке не угасла в сердцах его духовных чад и тех, кто узнал о нем по их рассказам. На его могилке у Спасо-Парголовского храма всегда лежат живые цветы и паломники из разных мест обращаются к нему, как к живому: «Помяни, Господи, раба Твоего протоиерея Василия и его святыми молитвами помилуй всех нас».

--------------------------------------------------------------------------------------------------

Григорий Григорьев

БАТЮШКА

Из книги «Исповедь по вдохновению»

     Написание книги «Исповедь по вдохновению» благословил батюшка Василий Лесняк еще в Пасху 1994 года во время нашего с ним пребывания на Святой Земле. Но лишь 26 декабря 1995 года, уже после кончины батюшки, я смог приступить к работе; причем до лета 1996 года мне удалось отработать только семь дней.

     Господь сподобил меня восстать под тяжким крестом невыполненного долга лишь в октябре 1999 года. Но основная брань развернулась в Рождественский пост...

     Прежде чем мне удавалось сесть за рабочий стол, приходилось долго молитвенно настраивать душу, читать Евангелие и Четьи-Минеи святителя Димитрия Ростовского с житиями святых настоящего дня, порой по нескольку часов. Но когда, с Божией помощью, я преодолевал собственную лень и немощь и врабатывался в живую ткань повествования, мне неизменно не хватало суток. В таких вот попытках стяжания Святаго Духа на тернистом пути писательства я отработал за своей пишущей машинкой более двухсот часов, сокрушаясь от несовершенства своего физического тела, коему, особенно ночью, необходим был отдых.

     Все эти дни я старался не выходить из дома и избегать соприкосновения с окружающим материальным миром, суетность которого была несовместима с необходимостью творческого покоя. И если мой далеко не полный и не законченный пока труд найдет сочувствие в вашем сердце, буду считать, что с Божией помощью не зря преодолевал яростное сопротивление духов злобы поднебесной при написании сей книги. В столь сжатые сроки эта работа могла быть проделана только по благословению и беспрестанным молитвам отца Анатолия Трохина, коего я искренне благодарю за неуклонную поддержку в преодолении моей немощи. И сегодня прошу ваших святых молитв за меня, грешного, раба Божия Григория.

19 января 2000 года,

Богоявление, Крещение Господне,

дер. Юкки

I. Знакомство с о. Василием

     В начале 1988 года, в разгар моей врачебной популярности, знакомый врач Государственного института физической культуры имени П.Ф. Лесгафта – Александр Владимирович Унжаков – предложил познакомить меня с отцом Василием Лесняком из Спасо-Парголовского храма города Ленинграда. По словам доктора Унжакова, отец Василий много лет исцелял своими молитвами пьяниц, наркоманов и даже онкологических больных, окормлял многих врачей и дружил с митрополитом Антонием Сурожским – архипастырем и президентом ассоциации психиатров Англии.

     – Молится он за больных, и слава Богу, – отвечал я. – Зачем нам встречаться?

     – Вы могли бы объединиться и работать вместе, – говорил Александр. – Батюшка поможет тебе и твоим больным. Ты станешь в его церкви исповедоваться в грехах и причащаться. Это даст тебе много новых сил.

     – Но мне не в чем каяться, – возражал я, – и сил на работу пока хватает.

     – У тебя их будет еще больше, – настаивал Унжаков, – если ты станешь регулярно совершать церковные таинства.

     – Я и так каждое утро причащаюсь в проруби, – отшучивался я.

     – Но это совсем другое, – не соглашался Александр, – хотя бы раз сходи в храм, и сам все поймешь.

     Подобные разговоры мы вели много месяцев, и, наконец, я уступил настойчивости своего друга. После знакомства с отцом Василием православие стало для меня образом жизни. Вот как это было.

     Летом 1989 года мы встретились с батюшкой у него дома. Мне было непонятно, для чего нужно каяться в церкви, если живешь по совести, имеешь Бога в душе и никому не делаешь зла. Об этом я и спросил отца Василия.

     Взгляд у батюшки загорелся, и, пристально глядя на меня, он сам обратился ко мне с вопросом:

     – А ты исповедуешь Христу все свои помышления?! Или у тебя мыслей греховных не бывает?

     – Мысли бывают всякие, но неужели в них надо каяться? – удивился я.

     – А как ты думал?! – покачал головой отец Василий. – Сам первоверховный апостол Петр об этом предупреждает: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить»[1].

     Батюшка внимательно посмотрел на меня и продолжал:

     – Древних христиан сатана искушал страданиями, а нынешних – помыслами. Понимаешь ли ты, что значит «как рыкающий лев», который невидимо всегда рядом ходит, «ища кого поглотить»? И евангелист Марк о том же пишет: «А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте»[2].

     – Пытаюсь понять, – растерялся я, – только как же с ним бороться, если он невидимо волей завладеть может?

     – К счастью для нас, такой власти у него нет, а иначе он был бы непобедим: человеколюбивый Господь во многом ограничивает власть своего падшего ангела. Вот, к примеру, колдун Киприан, будущий святитель и священномученик, пытался приворожить святую Иустину, в то время молодую девушку; так вот она крестом и молитвой разрушила все его дьявольские козни. Так что волей человека никто завладеть не сможет, если сам человек свою волю добровольно сатане не отдаст, да и то лишь тогда, когда Господь сие во вразумление человека попустит. Когда Спаситель изгонял легион бесов из бесноватого в стране Гадаринской, «просили Его все бесы, говоря: пошли нас в свиней, чтобы нам войти в них»[3]. Вот видишь: даже чтобы в животное войти, бесы спрашивают разрешение у Бога, не говоря уж о человеке: «У вас же и волосы на голове все сочтены»[4].

     – Значит, главное оружие сатаны есть искушение для добровольного соблазнения воли? – поинтересовался я.

     – Вот именно, – кивнул головой батюшка, – дьявол – лжец и обманщик и отец всякого зла: мысли на нас свои насылает, искушениями слабые места нащупывает и глядит в оба: не соблазнится ли человек, не дрогнет ли его воля, а уж если душа соблазнится и воля дрогнет, поддастся искушению, лукавый тут как тут: «как рыкающий лев». А потому: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна»[5].

     – А как же Ангел-хранитель? – спросил я.

     – Ангел-хранитель тоже всегда рядом, – вразумлял отец Василий, – но только если мы его от себя не отгоняем дымом своих грехов, а, напротив, бодрствуем и трезвимся: «Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвиться»[6]. И тогда «ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его»[7].

     – Батюшка, – пожаловался я, – но ведь в церкви есть священники, присланные по заданию госбезопасности? Они же атеисты и в Бога не верят! Как перед ними исповедоваться?

     Много лет прошло с того дня, но мне не забыть, как сурово и строго посмотрел на меня отец Василий, прежде чем ответил:

     – Это тебя не касается, это дело Церкви, и она в этом разберется. А ты ходи на исповедь к тем батюшкам, которых знаешь; и не перед ними, а перед Господом исповедуйся. И помни: нету неверующих священников! Любой человек, кто бы и откуда его ни прислал, послужит в алтаре у святого Престола годик-другой, почитает Евангелие и, если Богу будет угодно, – покается и изменится.

     Через несколько дней после этой беседы я впервые пришел на службу в Спасо-Парголовский храм.

     Физически подготовиться к Таинству причастия мне было нетрудно: мяса я не ел годами, голодать мог неделями, умел расслабляться и молиться в ледяной проруби; но духовно совсем не понимал, что такое покаяние. Воистину перед Богом и людьми я выглядел «праведным фарисеем», а себе казался добрым, отзывчивым и почти безгрешным человеком. «Фарисей став молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь» (Лк. 18. 11).

     После общей исповеди, подойдя к аналою, я молчал, не зная, в чем каяться. Батюшка с любовью посмотрел на меня, глубоко вздохнул и, не сказав ни слова, покрыл мою гордую голову старой епитрахилью. После разрешительной молитвы со мной произошло явное чудо: открылось бесчисленное множество невидимых ранее грехов, так что душа содрогнулась от тяжести увиденного. И тогда словно Небесный Огонь прошел по всему телу: я физически ощутил, как некая темная и тяжелая, окамененная скорлупа раскололась и упала с меня, так что легче стало дышать. Словно заново рожденный, я впервые увидел яркий свет окружающего мира. Это всемилостивый Господь Иисус Христос, по человеколюбивой молитве своего доброго пастыря, разрешил на мне бесчисленные оковы многих ведомых и неведомых, тайных и явных грехов, вернув в свое стадо заблудшую овцу, принял блудного сына в Отеческие объятия.

     После исповеди я впервые причастился святых животворящих Таин – Тела и Крови Христовой. С этого дня отец Василий Лесняк стал моим духовником.

II. Мой духовник

     С Божией помощью я постепенно воцерковлялся, вначале причащаясь ежемесячно, а вскоре еженедельно. Батюшка полагал, что, так как я постоянно работаю с больными людьми, мне необходимо причащаться как можно чаще. С первого моего прихода в храм он ввел меня в алтарь и благословил молиться рядом с собой. Все, кто во время Божественной литургии находились рядом с отцом Василием, помнят, как преображался батюшка во время службы, особенно при возгласе: «Иже Херувимы...». Это производило неизгладимое впечатление на окружающих и укрепляло нашу веру. В храмовый праздник Спаса Нерукотворенного в августе 1990 года по батюшкиному благословению я облачился в стихарь и принял участие в крестном ходе вокруг храма с хоругвью Пресвятой Богородицы в руках. А 19 сентября того же года отец Василий обвенчал нас с моей женой Еленой на восьмом году благополучной супружеской жизни.

     Однажды во время беседы перед лечением алкоголизма пациенты задали мне много вопросов по поводу того, что в церкви причащают кагором, а значит, после лечения у нарколога нельзя причащаться в храме. Как и положено православному человеку, я решительно опроверг подобные сатанинские измышления, назвав их искушением и твердо заявил, что во время Божественной литургии вино становится Истинною Кровью Христа, а хлеб – Его Телом. «Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни; ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день; ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6. 53-56). Успокоенные пациенты после лечения пошли в храм. Но сам я, допустив логические размышления о сути страшных и животворящих таинств, неосознанно вторгся немощным человеческим разумом в область Божественного Промысла и за свои искания был искусно уловлен на крючок сатаной. Но Человеколюбец Господь вскоре вразумил меня страшным, чудесным и непостижимым образом.

     В очередной раз, причастившись в храме, я почувствовал во рту вкус липкой соленой крови. От подобного вразумления неописуемый ужас, смятение и сокрушение охватили мою душу. Я немедленно покаялся в своих сомнениях перед Господом, без утайки и самооправдания все рассказав духовному отцу. Батюшка с любовью посмотрел на меня, покачал головой и сказал:

     – Помни, сомнения есть дерзкая ложь перед Богом нечистого сердца и неправедного ума, – так сказал Василий Великий, – и, помолчав, добавил: – Сам Господь вразумил тебя: впредь не станешь задумываться о том, что причащаешься Истинною Кровию и Плотию Сына Человеческого!

     В этот день он подарил мне свою книгу о Таинстве Святого Причастия.

     Под руководством опытнейшего пастыря стада Христова смирялся не только я сам, но духовно преображались и окружающие меня люди: наши больные, родственники, знакомые и сотрудники Международного института резервных возможностей человека. Впоследствии мне не раз пришлось слышать, что название «резервные возможности» – неправославное. Мы же в то время под резервными возможностями понимали, в первую очередь, их материальную, физиологическую сторону как потенциальную возможность организма преодолевать болезнь, восстанавливая функциональный образ здоровья, заложенный в человеке Творцом, и лишь с годами осознали их духовную составляющую как резервную возможность человека для восстановления в нем образа Божия.

     Не буду утверждать, что путь нашего воцерковления всегда был простым и гладким, а проводимое мною психотерапевтическое лечение алкоголизма и наркоманий изначально строилось на строго православной основе. Здесь надо отметить, что, начиная с 1917 года, в современной отечественной медицине вообще не существовало методов лечения, опирающихся на Церковь как лечебницу. Хотя прародителем идеи сотрудничества медицины и Церкви на Руси, создавшим первую лечебницу в Киево-Печерской лавре, по праву можно считать монаха Агапита, врача безмездного, жившего в XI веке; многие последующие за ним поколения отечественных медиков, особенно XVIII – XIX веков, в своей практиче-ской и научной деятельности основывались также на незыблемом фундаменте православия. Сегодня эти традиционные в прошлом дороги предстояло открывать заново современным врачам, в значительной степени увидевшим недостатки атеистической медицины, где человека лечат по частям узкие специалисты по болезням физического тела, не учитывая единство духа, души и плоти.

III. «Священник атеистического времени»

     Дорогой читатель! Чтобы ты понял дальнейшее и проникся им, я должен рассказать тебе о другом моем друге и учителе – о докторе Александре Романовиче Довженко, о его методе лечения алкоголиков, о методе, который Господь судил продолжить и развить нам с батюшкой.

     Александр Романович Довженко родился 25 марта 1918 года. Он жил, трудился и умер в Феодосии 4 февраля 1995 года. Доктор Довженко всегда верил в Бога и веру эту передал нам, своим ученикам. В годы насаждения атеизма Александр Романович тайно причащался в православном храме и не выходил на лечение без нательного креста и ладанки с мощами святых Киево-Печерской лавры. Обращаясь к ученикам, он говорил:

     – Духовный слой, в котором проявляются человеческие возможности, крайне тонок, трудно не выйти за его пределы. Не думайте, что вы лечите больных: лечить может только Господь Бог, мы же, врачи, своим греховным существом не должны Ему в этом препятствовать.

     В начале своей врачебной деятельности доктор Довженко много времени уделял лечению травами и гомеопатией. Будучи врачом-психиатром поликлиники Феодосийского торгового порта, он занимался и лечением алкоголизма. Эффективных методов лечения наркологических заболеваний в то время в официальной медицине не было. Александр Романович Довженко разработал свой собственный, наиболее результативный метод лечения алкоголизма, наркоманий и табакокурения, базирующийся на традициях отечественной научной медицины и практической деятельности дореволюционного Александро-Невского братства трезвости под руководством священника Александра Рождественского. Книгу о деятельности братства трезвости в свое время подарил Александру Романовичу митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, с которым он был хорошо знаком много лет.

     Чтобы иметь возможность лечить людей с учетом церковного опыта и православных традиций в советские времена, доктор Довженко вынужден был скрывать свою веру в Бога и по существу являлся тайным христианином. Он видоизменил и переименовал метод отца Александра Рождественского, адаптировав его в атеистическом ключе к материалистическому сознанию своих больных. Он заменил проповедь – врачебной беседой, службу – общим сеансом, исповедь – индивидуальным приемом и беседой с врачом, торжественное принесение обета трезвости (зарока) на Евангелии и Кресте – добровольным обещанием больного перед лечащим врачом не принимать никаких спиртных напитков (на самостоятельно выбранный срок). Метод этот стал широко известен в народе как метод «кодирования», хотя, по своей сути, он должен был бы называться «раскодированием», ведь, по отзывам прошедших лечение больных, Довженко Александр Романович – ДАР, как с любовью называли его люди, – помог им «раскодироваться» и освободиться от оков пьянства и наркоманий.

     Сегодня понятие «кодирование», по мнению многих, стало синонимом «зомбирования» и «прямым» признаком служения сатане. Это связано еще и с тем, что «кодировщиков» нынче развелось великое множество, так что теперь «кодируют» в любой подворотне и под «кодированием» понимают любую манипуляцию врача. Нынче любой врач или «целитель», практикующий лечение алкоголизма, использует в своей деятельности с целью коммерческой выгоды это популярное в пьющей среде слово.

     Но для доктора Довженко это был всего лишь термин атеистического времени, родившийся из научной генетики, точнее, из того положения, что алкоголь повреждает «генетический код» родителей и передается по наследству.

     Настоящее преследование термина «кодирование» (а по сути своей, «раскодирование») без попытки вникнуть в суть его содержания вы-глядит как массовое искушение людей, которых сегодня «подталкивают» осуждать врачей, а завтра борцы за права человека и ревнители духовных свобод с таким же рвением натравят массовую аудиторию на кого угодно: ну хоть на работников автоматических телефонных станций и узлов связи, якобы «закодировавших» целые страны и города.

     И поныне мне приходится слышать:

     – Так вы «кодируете» или нет?

     Как человек, находящийся в самом эпицентре этой проблемы, я знаю, что «кодирование» в том магическом смысле, который ему приписывают, просто не существует. Те люди, которые думают, что кого-то можно «закодировать», или чувствуют себя «закодированными», поклоняются новому «положительному» для них кумиру; те же, кто боятся «кодирования» и борются с ним, – сотворяют себе кумира отрицательного. Мы же с отцом Василием всегда почитали этот термин за ничто. И сегодня я убежден: все человеческие мудрствования по этому вопросу не стоят одного пьяницы, пришедшего в храм на покаяние.

     Многие сегодня обвиняют врачей в «ухудшении самочувствия» больных после «кодирования», утверждая, что после лечения у нарколога у пациентов «сдвигается крыша». Обвинения эти голословны и непрофессиональны, так как «оппоненты» лечения оценивают поведение и самочувствие больных алкоголизмом и наркоманией, сравнивая их со здоровыми людьми. А ведь болезнь у наркозависимых проявляется именно в период ремиссии (воздержания) от наркотиков и алкоголя; и наркологический системокомплекс сродни тяжелой контузии и закрытой травме головного мозга. Конечно, под наркотическим воздействием болезнь эта проявляется в измененном, ослабленном виде, зато расцветает пышным цветом на этапе трезвости, когда порой самые близкие люди, не выдержав нервно-психического напряжения, говорят «контуженному» трезвеннику: уж лучше б ты пил... По сути своей, все жалобы больного человека на ухудшение психического и физического самочувствия после лечения у врача-психотерапевта, психиатра-нарколога являют собой синдром отмены наркотика на восстановительно-реабилитационном этапе, а не последствия самого лечения. Все болезненные синдромы наркомании и алкоголизма проявятся сами собой, без какого бы то ни было лечения, если человек сам резко бросит пить или принимать наркотики, и называется последнее абстиненцией, в просторечии - «ломкой» и «отходняком». Так что не следует обвинять врачей в том, в чем виновата алкогольная и наркотическая болезнь. При соблюдении режима длительной трезвости организм человека восстанавливается постепенно - столько лет, сколько человек пил, курил, принимал наркотики. И милосердная задача врача - помочь больному, облегчить его страдания, мобилизовать все резервные силы организма на выздоровление и, с Божьей помощью, ускорить выход из болезни, исцелить человека.

     Метод эмоционально-стрессовой психотерапии по Довженко сыграл выдающуюся положительную роль в развитии отечественной наркологической науки, он поставил вопрос о необходимости сотрудничества врачей и священников в деле преодоления в обществе пьянства и наркоманий. Эта необходимость была услышана! 12 марта 1996 года Патриархом Московским и всея Руси Алексием II и министром здравоохранения и медицинской промышленности Российской Федерации А.Д. Царегородцевым было подписано «Соглашение о сотрудничестве», в том числе по организации и обеспечению деятельности церковных обществ и братств трезвости (см.: Вопросы наркологии, № 2, 1996, с. 24-25).

     В основе метода доктора Довженко не было никакого «зомбирования», магии, оккультизма и экстрасенсорики, в чем наметилась тенденция его обвинять, а лежала целенаправленная врачебная беседа-проповедь: яркая и запоминающаяся на всю жизнь, образная и эмоционально-значимая, убеждающая и устрашающая, напоминающая о неизбежной мучительной смерти алкоголика, помогающая осознать всю тяжесть своего заболевания и глубину грехопадения в адскую бездну. Я непосредственный свидетель тому как его ученик. И это условие проповеди врача не несет в себе ничего антицерковного. Так, игумен Антоний пишет: «Когда не было греха в мире, не было и смерти; не было, казалось, и нужды думать о смерти. Однако же Сам Бог заповедал невинному первенцу помышлять о смерти. Лишь только Он ввел его в рай сладости, как сказал: «плодов древа познания добра и зла не ешь; ибо в день, в который ты вкусишь их, смертию умрешь». Итак, почему и самому невинному, бессмертному нужно было напоминание о смерти? Почему и тот, кто еще не имел в душе своей ни одного греховного помысла, должен был иметь в виду угрозу тления? Это, конечно, потому, что человек как тварь может и должен иметь нужду в страхе; потому что страх смерти может иметь свое доброе действие там, где не успевает любовь» (в кн.: Вечные загробные тайны. Изд. Афонского Русского Пантелеимонова монастыря. М., 1908. С. 7-8; Минск, 1992).

     Александр Романович Довженко считал алкоголизм болезнью воли, а лечением алкоголизма называл по сути своей укрепление воли и ее переориентацию с помощью врача от служения сатане – к покаянию перед Спасителем. Вот что писал о путях укрепления воли игумен Филарет, впоследствии митрополит Филарет – Перовоиерарх Русской Православной Церкви За границей в 1964-1985 годах:

     «Говоря об укреплении воли, необходимо еще упомянуть о тех случаях, когда человек чувствует свою волю бессильной для того, чтобы устоять против какого-либо соблазна или укоренившейся греховной привычки. Здесь он должен помнить то, что первое и основное средство в таких случаях – молитва, смиренная молитва веры и упования. Даже такой могучий духовно человек, как апостол Павел, говорил о бессилии бороться с грехом и творить добро: «Не еже хощу доброе – сие творю, а еже не хощу – злое сие содеваю» (доброе, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю). Тем более так бывает постоянно с нами, немощными и слабыми. А молитва может нам помочь, т. к. она на помощь нашему бессилию привлекает Божию всемогущую силу.

     Помимо молитвы большое значение для укрепления воли в борьбе с грехом имеют еще так называемые обеты и зароки. Обетом называется обещание человека сделать доброе, богоугодное дело, например: помочь бедняку, построить храм или богадельню, взять на воспитание сироту или, как часто делали наши благочестивые предки, сходить куда-либо в святые места на богомолье и т. д. Применительно к нашим условиям такие обеты могут состоять в следующем: если человек замечает за собой неисправность в каком-либо отношении (мало помогает другим, ленив трудиться, мало заботится о семье и т.д.), он должен выбрать себе в той области определенное постоянное доброе дело и исполнять его неуклонно как свою обязанность.

     Зароки – это те же обеты, только запрещающего характера. В зароках человек дает обещание не совершать греха, бороться самым решительным образом с той или иной греховной привычкой: например, с привычкой пить, курить, сквернословить и т. д. Эти зароки становятся эффективнее, если они даются торжественно перед Святым Крестом и Евангелием.

     Конечно, самый лучший вид зарока бывает тогда, когда человек дает его на всю жизнь. Однако в нашей практике допускаются и часто бывают случаи, когда зарок дается на 1-2-3 года. Само собой разумеется, что обеты или зароки человек должен давать, взвесив свои силы, с решимостью во что бы то ни стало выполнить их с помощью Божией. От неосторожных, необдуманных и непосильных обетов Спаситель предостерегает нас притчею о неразумном строителе башни, над которым смеялись окружающие, говоря: «Этот человек начал строить и не мог кончить»... Соответственно этому русская пословица говорит: «Руби дерево себе по плечу», а другая добавляет: «Не спросясь броду, не суйся в воду»... Но зато, если обет уже дан, то исполняй его непременно, призвавши помощь Божию. «Не давши слова – крепись, а давши – держись»...» (в кн.: Конспект по Закону Божию (По кн. прот. Н. Вознесенского «Христианская Жизнь»). Харбин, 1936; М., 1990. С. 52-55). Естественно, нарушая данный Богу обет трезвости, гордый и своевольный человек добровольно отказывается от защиты любящего Отца Небесного и попадает под дьявольский огонь «вражеских батарей» повелителя державы смерти.

     Самой первой целью лечения по методу Довженко являлось приведение пациента к решительному осознанию себя больным. Именно это восстановление внутренней критики через видение своей болезни приводило самого больного к большому искреннему желанию лечиться. От подобного внутреннего потрясения и покаяния люди после лечения у Довженко преображались: у них полностью снималась тяга к алкоголю и наркотикам. Сам того не подозревая, для десятков тысяч своих современников доктор Довженко стал «священником атеистического времени» (термин принадлежит бывшему главному психотерапевту СССР профессору В. Е. Рожнову).

     Однако со святоотеческих позиций метод «кодирования» нуждался в серьезном теоретическом переосмыслении и творческом видоизменении. Под духовным окормлением отца Василия, который имел немалый личный опыт помощи одолеваемым недугом пьянства и постоянно присутствовал на многих наших лечебных сеансах, его святыми молитвами метод эмоционально-стрессовой психотерапии по Довженко постепенно освобождался от искусственных материалистических положений и к концу 1992 года окончательно преобразовался в метод целебного зарока, на традиционной основе православия. По Божиему произволению, в храм потянулись многие наши больные.

IV. Наставления митрополита Иоанна

     Помню нашу первую встречу с владыкой Иоанном (Снычевым), в ту пору – митрополитом Ленинградским и Ладожским. Аудиенция проходила 30 октября 1990 года в епархии, в его кабинете на территории Духовной Академии. Наша беседа длилась более двух с половиной часов. Я был с отцом Василием. Владыка Иоанн – сокурсник и друг отца Василия по Академии. Он хорошо знал батюшку, очень его ценил, уважал и доверял ему, но расспрашивал обо всем очень подробно.

     – Отец Василий! Так в чем же все-таки смысл этого лечения?

     – Пьяницу надо напугать, владыка!..

     – Это я понимаю: в святоотеческих толкованиях о страхе смерти так и говорится – страх действует там, где не успевает любовь. Это мне понятно, но при чем здесь «кодирование»?

     – Просто слово неудачное, термин атеистического времени, владыка! – разъяснял отец Василий. – «Кодирование» – по сути тот же обет или зарок. Многие нынешние алкоголики доверяют именно слову «кодирование», ориентируясь на своих родственников и знакомых, которые перестали пить после лечения у врачей по этому методу.

     Владыка Иоанн внимательно выслушал отца Василия и сказал:

     – Я понимаю, что сам по себе термин «кодирование» ничего не значит, как и еда «скверная или нечистая». И все же считаю, чтобы «не соблазнять малых сих», от слова «кодирование» следует воздерживаться, как апостол советовал воздерживаться от идоложертвенного. И «не станем же более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну. Я знаю и уверен в Господе Иисусе, что нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, тому нечисто»[8].

     Тут митрополит Иоанн на минуту задумался:

     – Пациенты постепенно пусть отвыкают от слова «кодирование»: ведь атеистические времена уходят безвозвратно, – и, обращаясь ко мне, спросил: – Ты креститься-то умеешь? Ну-ка, перекрестись... Вот как надо креститься: тремя пальцами, а не двумя, и полным крестом!

     Он поправил меня и продолжал:

     – Конечно, лечение это не каноническое, но ведь и Пантелеимон-целитель не по канонам лечил, да и вообще нету канонического медицинского лечения. И батюшка Иоанн Кронштадтский некоторых врачей благословлял. На Руси всегда были православные целители. И я тебя благословляю. – Он пристально посмотрел на меня, перекрестил и поцеловал.

V. Дивное Благословение

     5 февраля 1991 года моя жена Елена предложила посетить вместе с детьми Троицкий собор Александро-Невской лавры – поклониться святым мощам преподобного Серафима Саровского. Назавтра рака с мощами отправлялась поездом в Москву и дальше с крестным ходом в Дивеево. Поначалу я не хотел ехать, полагая, что в последний день в храме будет много народа и нам не удастся приложиться к святыне. Но супруга меня уговорила.

     Народу в церкви, действительно, было битком, так что мы с трудом протиснулись внутрь собора и остановились у входа. Не надеясь вместе с детьми продвинуться вперед, мы стали молиться прямо здесь. Людское море в храме мерно колыхалось и незаметно вынесло нас к самому ограждению, за которым покоилась рака с мощами. Подле святыни стояли и молились четыре схимника. Людей за ограждение не пускали, но стоило нам поравняться с ракой, один из монахов, не говоря ни слова и даже не взглянув на нас, открыл пред нами дверцу в ограждении. Более получаса молились мы вместе со схимниками у святых мощей. И в слезах благодарили батюшку Серафима Саровского за дивное благословение.

     Мы ушли из Троицкого собора в Благодати Духа Святаго и весь тот день провели в нечаянной радости. Впоследствии Александро-Невскому братству трезвости довелось внести свою лепту в строительство церкви Серафима Саровского при колонии строгого режима в Форносове. А в деле лечения алкоголизма и наркоманий – постоянно сотрудничать со старостой этой тюремной церкви Валентиной Осиповой, послушницей в миру Дивеевского монастыря.

VI. Восхождение на Голгофу

     В субботу Светлой Пасхальной седмицы, 27 апреля 1991 года, отец Василий, по благословению митрополита Иоанна, взошел на свою Голгофу с проповедью перед собравшимися на лечение людьми. «Распятие» батюшки продолжалось до самой смерти и особенно после того, когда 25 декабря 1993 года владыка Иоанн благословил нас разделить медицинское лечение и церковное: не стала еще Русь Православной...

     Увидев священника, демонстративно ушли из зала около ста алкоголиков, но все же пятьсот шестнадцать человек остались: они слушали отца Василия с особым, напряженным вниманием, аки «алчущие и жаждущие правды» (Мф. 5.6).

     – Христос воскресе!.. – обратился к ним батюшка.

     – Воистину воскресе!.. – ответили робкие недружные голоса.

     А отец Василий между тем продолжал:

     – Когда Спасителю во время Его земной жизни один отец привел для исцеления своего отрока, бесноватого от рождения, «Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, все возможно верующему. И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию»[9]. Отрок исцелился. Вот и я обращаюсь к вам, пришедшим на лечение, – батюшка обвел всех пристальным взглядом. – Веруете ли вы в Господа нашего Иисуса Христа?!.

     – Веруем, батюшка, – раздалось из зала.

     – По вере вашей да будет вам! – словами Спасителя благословил болящих отец Василий и осенил всех крестным знамением.

     С появлением на лечении отца Василия количество пациентов у нас несколько уменьшилось, но работать с ними стало легче. Через две недели после первой проповеди, 11 мая, батюшка впервые провел перед лечением общую исповедь и отслужил молебен, который служился при лечении алкоголиков в Петербургском Александро-Невском братстве трезвости до революции. Он был составлен его первым председателем отцом Александром Рождественским и одобрен Священным Синодом. Этот молебен, по рассказу отца Василия, вместе с книгой об Александро-Невском братстве трезвости одна старая монахиня подарила ему более тридцати пяти лет назад со словами:

     – Это Вам понадобится, отец Василий.

     Батюшка хорошо знал этот молебен, ибо нередко, по просьбе прихожан, служил его, помогая тем, у кого не хватало воли бросить пьянство. Теперь с этим молебном отец Василий пришел, чтобы помочь и нам, православным врачам, объявившим в России войну зеленому змию.

     По его благословению мы обратились к изучению деятельности Александра Рождественского – священника, который в начале XX века в Петербурге успешно боролся с пьянством.

VII. Братство трезвости

     В июне 1991 года мы работали в библиотеке Духовной Академии, изучая материалы, посвященные Александро-Невскому братству трезвости. Видя нашу заинтересованность в судьбе отца Александра Рождественского, сотрудники библиотеки вызвались проводить нас к его могиле, благо Никольское кладбище рядом.

     Каменный памятник в виде колокола на могиле основателя братства трезвости прекрасно сохранился, но сильно просел и накренился. Годы брали свое: ведь он не реставрировался с 1905 года и мог упасть в любое время. Когда отец Василий отслужил панихиду на могиле отца Александра, к нам подошли работающие на кладбище реставраторы и предложили выполнить работы по спасению памятника. Батюшка нас благословил их профинансировать. И вскоре покосившийся колокол на могиле основателя Всероссийского Александро-Невского братства трезвости был поднят и установлен заново.

     Через несколько дней после этого промыслительного события, 18 июня 1991 года, ученый совет Международного института резервных возможностей человека принял решение о возобновлении деятельности Общества трезвости и милосердия на базе МИРВЧ. Владыка Иоанн благословил наш устав 10 июля 1991 года, а через два дня, 12 июля, в праздник Святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла, Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, прибывший в Ленинград накануне для освящения храма в честь Двенадцати Апостолов Иоанновского монастыря, благословил отца Василия возглавить возрожденное братство трезвости. Приняв вечером батюшку в своей резиденции на Карповке и ознакомившись с уставом Общества, Патриарх сказал:

     – Беритесь за это дело, отец Василий. Знаю Вас как опытнейшего и преданнейшего пастыря стада Христова. Если святая Православная Церковь не поддержит врачей, что же будет с больными? Кто им поможет?.. – и письменно скрепил устав братства подписью и патриаршей печатью.

     Сразу же после этого вместе с отцом Василием мы пошли на прием к владыке Иоанну, и он дал согласие стать Почетным Председателем братства трезвости.

VIII. Внутренний голос

     Осенью этого же года ко мне на прием пришла женщина средних лет, по имени Нина. Она лечилась в нашей организации, и я решил, что ее беспокоит оставшаяся тяга к алкоголю. Я предложил ей пройти закрепление лечения. Она же заявила, что у нее все в порядке. Смущаясь, она произнесла:

     – Меня беспокоит совсем другое – внутренний голос...

     – Что же это за голос? – поинтересовался я.

     – Только не подумайте, что я психически больная, – забеспокоилась женщина. – У меня в жизни ничего подобного не случалось. А тут прихожу домой после вашего лечения, и внутренний голос мне говорит: «Отнеси икону Богородицы на лечение». Простите меня, доктор, за эти странности: человек я хоть и крещеный, но в церкви после вашего сеанса была впервые, к тому же у меня дома две иконы Богородицы. Вот я сама и думаю: которую же из двух икон следует отнести на лечение? А голос сразу и говорит: «Бабушкину Богородицу – Казанскую». И представляете – это продолжается уже почти два месяца. Вот я и принесла вам Богородицу, вы уж не откажитесь ее принять, не сочтите меня назойливой, а то я боюсь, что мне не будет покоя всю жизнь.

     Мы с благодарностью приняли дивную икону в серебряном окладе и киоте, и батюшка отслужил перед ней благодарственный молебен. Радости врачей не было конца: ведь сама Богородица благословила наше лечение.

     С того дня икона эта всегда со мной, где бы я ни проводил сеансы. А Нину я не раз встречал в нашем Спасо-Парголовском храме.

IX. Под духовным окормлением о. Василия

     По благословению митрополита Иоанна и под духовным окормлением отца Василия 17–18 октября 1991 года мы провели в городе Паланге научную конференцию на тему «Актуальные проблемы современной психотерапии». Благословлял и открывал конференцию отец Василий своим докладом «Психотерапия хронического алкоголизма в свете современного православия» (он опубликован в журнале «Вестник психотерапии», 1991, № 1, с. 7,8). Это был первый за весь послереволюционный период в нашей стране доклад православного священника на научном медицинском конгрессе.

     С 14 декабря этого же года, по благословению батюшки, перед лечением на сцену стал выходить детский хор Пушкинского лицея, и чистыми ангельскими голосами дети запели еще дореволюционную песню:

Что ты пьешь, мужичок, Беспросыпно все пьешь? Отчего в кабачок Тащишь каждый свой грош? До добра ль довела Страсть беднягу тебя? Сколько зла принесла, Душу, тело губя! Душу, тело губя...

     Отец Василий заплакал, а вместе с ним и многие наши пациенты, и даже у врачей на глазах показались слезы. А дети продолжали бередить душу:

Твой любимый кумир Все в тебе превозмог; Для тебя храм – трактир, А сивуха – твой бог. Дети плачут, жена Умоляет, клянет; Но силен сатана - Так в кабак и влечет. Так в кабак и влечет...

     По благословению владыки Иоанна, 31 декабря 1991 года в Спасо-Парголовский храм пришли алкоголики: батюшка проводил проповедь и молебен об исцелении от пьянства. В этот день Спасо-Парголовский храм был переполнен народом. Зарок давали не менее тысячи пьяниц, которые пришли в церковь с родственниками и даже детьми. Вместе с больными молились и все сотрудники Международного института резервных возможностей человека и Александро-Невского братства трезвости.

     – Я никогда не видел в храме столько мужчин! – вдохновенно сказал отец Василий в конце службы и радостно добавил: – Воистину, сам Христос посреди нас!

     Но не все радовались тому, что закоренелые в своем болезненном и губительном пороке грешники, подобно евангельскому блудному сыну, наконец-то пришли на покаяние в дом своего Небесного Отца. Встревоженный и разъяренный отец лжи сатана повсюду расставлял свои грязные клеветнические сети.

X. Терновый венец

     Отчего же богоугодная деятельность батюшки в духе православной любви к ближнему и его поистине апостольское служение Христу Спасителю вызвали нестерпимую ярость современных фарисеев, представших в обличье анонимных «ревнителей православия»? Здесь не мешает вспомнить некоторые апостольские заветы: «Дети Божии и дети диавола узнаются так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, равно и не любящий брата своего» (1 Ин. 3. 10).

     Святой апостол и евангелист Иоанн Богослов говорит: «Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа пришедшего во плоти, есть от Бога» (1 Ин. 4. 2). И «никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым» (1 Кор. 12. 3). Значит, дух заблуждения ни при каких условиях не может даже формально притворяться поклонником Христа-распятого и мимикрировать в этой духовной плоскости.

     Первоверховный же апостол Павел в своих утверждениях идет еще дальше, полагая, что даже притворное исповедание Христа угодно Богу: «Как бы ни проповедали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться» (Филип. 1. 18). И, наконец, однажды апостол и евангелист Иоанн, обращаясь к Спасителю, сказал: «Наставник! мы видели человека, именем Твоим изгоняющего бесов, и запретили ему, потому что он не ходит с нами. Иисус сказал ему: не запрещайте; ибо кто не против вас, тот за вас» (Лк. 9. 49,50).

     Так за что же отца Василия, ни на йоту не отошедшего от православных канонов, явно и перед всем миром исповедующего «Христа, пришедшего во плоти», обвинили во всех смертных грехах? Уж не потому ли, что «нечестивые, сами будучи всецело под действием бесов, всегда имели обыкновение приписывать волхвованию и колдовству совершаемые святыми дивные чудеса Божии» (Четьи-Минеи св. Димитрия Ростовского, кн. 3, с. 19)?

     По сути дела, протоиерея Василия обвинили за то, что батюшка, по благословению своего правящего архиерея владыки Иоанна, выступил с проповедью проникновенного слова Божия перед алкоголиками, а потом принял их в храме для совершения Таинств крещения, покаяния и причастия. Воистину подобные «анонимные общественные обвинители» – «вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие» (Мф. 23. 24).

     Несомненно, всевидящий и вселюбящий Господь Иисус Христос попустил сие для вразумления многих, ибо сказано в Писании: «Камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла: это – от Господа, и есть дивно в очах наших» (Мф. 21. 42). Ведь и Самого Спасителя гордые законники – фарисеи – постоянно обвиняли за «исцеления в субботу» (Мф. 12. 10). Ведь именно они договорились до того, что Христос «изгоняет бесов силою князя бесовского» (Мф. 9. 34).

     Господь ответил им: «...если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его?» (Мф. 12. 26). «И если сатана восстал на самого себя и разделился, не может устоять, но пришел конец его» (Мр. 3. 26).

     Сердцеведец Господь сказал: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Вы друзья мои, если исполняете то, что Я заповедую вам» (Ин. 15. 13,14).

     Своему возлюбленному другу – православному священнику Василию Лесняку – на закате его земного пастырского служения всемилостивейший и сладчайший Иисус, молитву Которому батюшка составил при жизни, готовил чистейший и благодатнейший терновый венец, не подвластный для срамоты человеческого заплевания: «И будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется» (Мр. 13. 13).

     И словно к батюшке адресованы стихи Евангелия: «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня» (Мф. 5. 11); «Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого» (Лк. 6. 22); «Ибо то угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу» (1 Петр. 2. 19,20); «Но если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их не бойтесь и не смущайтесь» (1 Петр. 3. 14); «Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух славы, Дух Божий почивает на вас: теми Он хулится, а вами прославляется» (1 Петр. 4. 14).

     Апостол Павел считал, что разномыслие в духовных вопросах вполне допустимо и даже полезно: «Ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» (1 Кор. 11. 19). Но разномыслие, а не суд и, тем более, не клевета!

     Клевета расцветает только в грязных душах, и в клеветнические сети грязного рыбаря – сатаны – попадается лишь грязная рыба; к чистому же грязь не пристанет. Чистые души, словно рыба в прозрачной воде, издалека замечают сатанинские снасти и, сторонясь их, не прикасаются к ядовитой наживке. Напротив, как в огне плавится и очищается от примесей руда, так и человеческая душа очищается от многих грехов в пламени страдания. «Серебро чрез расплавление на огне освобождается от примесей и получает чистейший вид. Подобно сему и добродетель мучеников чрез испытание огнем возвышается и получает совершеннейший вид» (Четьи-Минеи св. Димитрия Ростовского, кн. 3, с. 21).

     Даже если клевета является в одежде «благодатной критики», сатанинский яд, каплющий с ее языка, отравляет и отрицает саму возможность божественного покаяния и преображения. Ссылаясь на Святое Писание, законники гордо восклицают: «...какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор. 6. 14,15). При этом клеветники цитируют конец изречения: «...не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте» (Ефес. 5. 11). Но «забывают», что, прежде чем обличать, надо испытать, «что благоугодно Богу» (Ефес. 5. 10). Ведь сам Господь сказал: «По плодам их узнаете их» (Мф. 7. 15). И «нет доброго дерева, которое приносило бы худой плод; и нет худого дерева, которое приносило бы плод добрый» (Лк. 6. 43).

     Это умел делать отец Василий: много лет он испытывал врачей. Разве не изучал он тщательнейшим образом духовные плоды их деятельности?! Не только испытывал и изучал, но от плодов этих еще при жизни возрадовалась его святая душа, ибо сказал Господь: «...где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18. 20). Батюшка любил повторять эти слова.

     Клеветникам вовсе не требовалось изучать деятельность врачей и священников, им с самого начала «всегда и все ясно». И они торопились побыстрее повесить свой «еретический ярлык», использовав для этого старый, проверенный веками способ клеветы: вали в одну кучу все что можно – что-нибудь обязательно пристанет! Именно так действовал, задумав извести со света Ивана-дурака, царский спальник в сказке П.П. Ершова «Конек-горбунок»:

   

Донесу я в думе царской, Что конюший государской - Басурманин, ворожей, Чернокнижник и злодей; Что он с бесом хлеб-соль водит, В церковь Божию не ходит, Католицкий держит крест

     Так кто же руководил пером «безымянного автора», кто он, «радеющий» за Отечество «анонимный ревнитель» православия, посмевший оклеветать божьего пастыря отца Василия? Воистину: отец всех лжецов и клеветников – сатана. Это он, князь мира сего, предстал в безобразии «анонимного поборника и защитника» православия. Но «нет ничего тайного, что не сделалось бы явным; и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу» (Мр. 4. 22). И вот уже из-под белой овечьей шкуры проглядывает серая шерсть, длинный хвост, копыта и рога... Ведь у православия не бывает «анонимных ревнителей»!

XI. По молитвам батюшки

     А тем временем работа Международного института резервных возможностей человека и Александро-Невского братства трезвости продолжалась в неразрывном взаимодействии. По благословению батюшки, эмблемой наших организаций стал древний православный крест-оберег, изображенный в кладке крепостной стены Изборской крепости и воинских храмов Великого Новгорода. Данный знак выставлялся на самых слабых местах крепостей, наиболее уязвимых для врага. Почему же именно крест-оберег был избран охранным знаком русского православного воинства?

     По преданию, именно таким крест впервые явился римскому императору Константину Великому (IV век), когда ему пришлось выступить с войском против своего сильного соперника Максенция. Вот что пишет об этом святитель Димитрий Ростовский: «Константин еще не был христианином и не знал, кого ему молить о помощи, и вот, когда солнце склонилось к западу, Константин увидел на небе сияющий крест и под ним надпись: «Сим побеждай!». Это знамение видело и войско его. Во сне ночью Константину явился сам Христос и повелел устроить знамя в виде креста и изобразить крест на щитах и шлемах своих воинов. Константин исполнил это – и вскоре разбил войска Максенция» (Четьи-Минеи св. Димитрия Ростовского, кн. 2, с. 448). «Анонимные» же «ревнители» православия, чтобы обличить отца Василия и нас, сей крест объявили жидомасонским знаком.

     Несмотря на все это, развивался и совершенствовался метод целебного зарока, создавалась научная концепция православной психотерапии, в основном разработанная лишь к концу 1999 года (см.: Вестник психотерапии, № 11, 1999, с. 120-133; Психотерапевтическая энциклопедия / Под ред. Б. Д. Карвасарского. СПб., 2000, с. 518-528; Исцеление словом: Вып. III. Псков, 2000), и подготавливались врачи – представители новой православной психотерапевтической наркологической школы. Данные наблюдения за положительными и отрицательными результатами лечения тщательно анализировались и обобщались учеными МИРВЧ. Проводились ежегодные Всероссийские и Международные научные конференции, публиковались десятки научных работ, защищались диссертации, издавался журнал «Вестник психотерапии», в котором впервые в научной литературе был открыт раздел «Медицина, наука и вера».

     Но наши гонители не желают замечать наших положительных изменений, заранее определенных «ревнителями православия» как «злокозненные попытки мимикрирования». Впрочем, если бы можно было так «отмимикрировать», чтобы войти в Царствие Небесное, то, наверное, и тогда «анонимные ревнители» увидели бы и в этом «ошибку небесной канцелярии» и «происки жидомасонов».

     Епископ Варнава, согласно церковному сознанию, так определил порядок в призывании врача: 1) раскаяться в душе своей во всех прежних грехах, без всякого самооправдания и самовыгораживания; 2) дать торжественное обещание исправить свою жизнь к лучшему; 3) призвать священника и закрепить, освятить эти новые душевные расположения в Таинствах покаяния, елеосвящения и святого причащения; 4) наконец уж, чтобы не понуждать Господа на явное чудо и не давать повода к возрастанию в себе скверного тщеславия и гордости («Бог сам мне поможет»), смириться под крепкую руку Всевышнего и призвать земного врача (Варнава (Беляев), епископ. Основы искусства святости).

     Этот порядок, несомненно, приемлем для человека воцерковленного; а для человека невоцерковленного, коих сегодня великое большинство, не исключен и обратный путь – приход к церковным Таинствам после лечения у земного врача: ведь воистину неисповедимы пути Господни.

     Опираясь на вышеизложенное, современный исследователь православной медицины С.А. Ершов пишет: «Православная психотерапия, востребованная временем, предшествует этому порядку, она приготовляет человека к его восприятию; ее задача – привести страждущего к покаянию через осознание им психологических (страстных) механизмов болезни, активизацию значимых эмоциональных переживаний, через пробуждение резервных возможностей для восстановления в нем образа Божия. Согласно учению Афанасия Великого, «по образу – это мое разумное бытие, а по подобию – это моя возможность стать христианином»; обращение к молитвенной помощи Церкви – залог восстановления подобия Божиего» (Психотерапевтическая энциклопедия. СПб., 1999. С. 370). И все это делалось и происходило по молитвам и благословению нашего духовного отца Василия Лесняка.

     Еще одной важнейшей вехой общественного служения батюшки была подготовка II антиалкогольного международного съезда практических деятелей по борьбе за народную трезвость – «Россия: трезвый путь». По благословению митрополита Иоанна, съезд прошел 20-21 октября 1995 года в Санкт-Петербурге уже после смерти отца Василия. Съезд был посвящен его памяти и явился фактическим правопреемником I Всероссийского съезда, состоявшегося в Петербурге в 1910 году и взявшего курс на полную народную трезвость. По воле Божией в 1914 году в России был введен сухой закон. (Материалы съезда помещены в журнале «Вестник психотерапии», №№ 7, 1995; 8, 1996.)

XII. Признания духовных чад

     Все мы, духовные чада отца Василия, старались слушаться батюшку. Послушание это давалось легко: ведь отец Василий был очень мягким духовником. Подобно апостолу Петру, он пас «Божие стадо... надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду» (1 Петр. 5. 2,3). Среди других священников его отличала особая теплота и любовь к людям, ко всем без исключения, поистине для него не было «ни еллина, ни иудея... но все и во всем Христос» (Колос. 3. 11). По словам одной из прихожанок Спасо-Парголовского храма, от отца Василия всегда исходила светлая радостная благодать, и каждому казалось, что именно его любит батюшка больше всех остальных.

     Отправляя своих учеников на Евангельскую проповедь, Господь сказал: «...не заботьтесь наперед, что вам говорить, и не обдумывайте; но что дано будет вам в тот час, то и говорите: ибо не вы будете говорить, но Дух Святый» (Мр. 13. 11). Отец Василий, по благодати священства имеющий апостольскую преемственность, во время исповеди нередко слышал Духом Святым и говорил о будущем, как о прошедшем; оттого его благословения порой были неожиданны и непостижимы, а сама исповедь являлась полем брани, на котором Дух Божественной Любви неизменно одерживал победу над духом злобы поднебесной.

     Однажды к батюшке на исповедь пришел человек, представившийся как экстрасенс. Многие современные священники сразу бы обличили подобного «новоявленного целителя» как колдуна и слугу антихриста, попытались бы наложить на него епитимью, а возможно, даже выгнали из храма. Но не таким был отец Василий. Воистину, батюшка мог бы повторить вместе с первоверховным апостолом Петром: «...мне Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым» (Деян. 10. 28). А потому, обращаясь к «целителю», пастырь божий сказал:

     – Раз ты экстрасенс, то скажи мне: чем я болен?

     Человек, назвавший себя экстрасенсом, от такого вопроса сперва растерялся, но, быстро оправившись, попытался «продиагностировать» отца Василия прямо на исповеди, причем запутался и ошибся в своих диагнозах.

     – Вот видишь, – покачал головой батюшка, – диагнозы ты ставить не умеешь, для этого надо быть врачом. Так что никакой ты не экстрасенс: кайся пред Господом в своих «блужданиях» и «мечтаниях» и возвращайся, как блудный сын, ко Христу.

     После исповеди у отца Василия человек этот окончательно порвал с оккультизмом, во всем покаялся и воцерковился, став ревностнейшим духовным чадом батюшки.

     Другой пасомый пожаловался отцу Василию, что очень устал, так как помимо жены имеет семерых любовниц. Батюшка посочувствовал ему:

     – Бедный, как тебе тяжело!.. Может, от одной любовницы ты откажешься?!

     Не ожидавший столь мягкого вразумления исповедник торжественно пообещал отказаться от «седьмой любовницы». Так он и ходил в храм к отцу Василию, «снимая» по одной любовнице за исповедь. И вот однажды, когда у сего мужа осталась «последняя из седьмерицы», батюшка неожиданно схватил блудника за бороду:

     – Прекращай блуд или вон из храма!..

     Одному духовному чаду, постоянно жалующемуся батюшке на грубое и непочтительное отношение к себе супруги, так что дело доходило до развода, отец Василий сказал:

     – А ты ее хоть раз бил?!.

     От такого вопроса духовника мужчина тот поначалу опешил, потом же ответил, что жена сама его частенько бьет, на что отец Василий заявил:

     – Сегодня вечером, когда она распустит по обыкновению руки, благословляю тебя: дай ей сдачи, но только один раз...

     После выполнения батюшкиного благословения отношения в той семье наладились. Вскоре у супругов родился ребенок.

     Среди духовных чад отца Василия были люди самых разных должностей, профессий и национальностей, часто с полярными и даже несовместимыми взглядами на жизнь. А он ко всем находил подход, говоря словами апостола Павла: «Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать: каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию» (Рим. 15. 1). И не только говорил, но и уподоблялся самому первоверховному апостолу, который сказал: «Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобресть: для иудеев я был как иудей, чтобы приобресть иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобресть подзаконных; для чуждых закона – как чуждый закона, – не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, – чтобы приобресть чуждых закона; для немощных был как немощный, чтобы приобресть немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых» (1 Кор. 9. 19-22).

     Только однажды я видел батюшку в гневе, когда он прогонял из храма сектантов.

     Воистину отец Василий был евангельским милосердным самарянином (Лк. 10. 30-36), который просто не мог пройти мимо любой человеческой беды. Полагая, что «нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15. 13), батюшка всегда и всем готов был прийти на помощь, независимо от своего физического самочувствия и настроения, и, несмотря на слабое здоровье, в своем служении он не ведал усталости.

XIII. Исцеления по молитвам батюшки

     Отец Василий очень почитал преподобного Симеона Нового Богослова, ему посвятил свою диссертацию и нередко цитировал его: «Тело, будучи сложено из многих, и притом неодинаковых частей, которые и сами составлены из четырех стихий, когда занеможет, имеет нужду в разных врачевствах и притом составленных из разных трав. А душа, напротив, будучи невещественна, проста и несложна; когда занеможет, одно врачевство врачует ее – Дух Святой, благодать Господа Иисуса Христа».

     Однажды в автокатастрофу попал сын моего друга – Алексея Алексеевича Воробьева, директора Ленинградского института ядерной физики в Гатчине – Андрей. В коматозном состоянии он был доставлен в отделение реанимации. По оценкам лучших в городе специалистов, шансов на спасение у него не было. По просьбе Алексея Алексеевича я обратился за помощью к отцу Василию. Батюшка помолился и сказал:

     – Пусть родители не волнуются. Андрей придет в сознание на четырнадцатые сутки.

     Это я и передал родителям Андрея. Только этой надеждой и жили они целых две недели: ведь врачи настраивали их на самое худшее. Ко всеобщей радости и изумлению, Андрей пришел в сознание на четырнадцатый день, а еще через полмесяца был выписан из больницы без видимых последствий для своего здоровья.

     От прихожан Спасо-Парголовского храма я много слышал о чудесных исцелениях от онкологических заболеваний по молитвам отца Василия. В конце концов сами онкологи через Московскую Патриархию разыскали батюшку и уговорили его стать духовным консультантом ВНИИ онкологии в Песочном. Приведу лишь один случай, рассказанный мне самим батюшкой.

     – Приходит ко мне на исповедь молодая женщина в слезах и просит благословить ее на онкологическую операцию. Посмотрел я на нее, помолился и сказал: нет у тебя никакого рака! Не может рак такую красавицу съесть.

     А через две недели ей перед операцией сделали контрольное обследование – и ничего не обнаружили. Она пришла в храм, принесла цветы, плакала, благодарила меня. А причем тут я?!. Это ведь не я ей сказал: нет у тебя никакого рака. Просто во время исповеди мне Господь говорит, что я должен сказать человеку, а иногда Ангел-хранитель, которого сам человек частенько не слышит, через нас, батюшек, весточку посылает. Ведь мы, православные священники, имеем апостольскую преемственность от Самого Христа. А Христос сказал апостолам, когда благословлял их на Евангельскую проповедь: «Не заботьтесь, как или что сказать, ибо в тот час дано будет вам, что сказать; ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас»[10]. И еще: «Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам»[11].

     Впоследствии, уже после кончины батюшки, мне и моим близким не раз довелось испытать на себе спасительную силу его молитв. Расскажу случай, произошедший со мной.

     14 декабря 1998 года по делам я срочно поехал на Ладогу. Поездка заняла весь день, и возвращались мы затемно. В этот вечер мороз ударил ниже минус двадцати градусов, и весь асфальт покрылся ледяной скорлупой. Дорога назад была очень тяжелая и скользкая. Но водитель Сергей был осторожный и опытный человек с безаварийным стажем более тридцати лет, и поэтому, сидя в «рафике» рядом с ним, я был спокоен.

     До дома оставалось рукой подать: через Левашово, поворот направо – и на Выборгское шоссе. Мы остановились на КП «Осиновая роща». Дорога была хорошо освещена, горел зеленый свет светофора. Нам надо было сделать левый поворот на Юкки, водитель пропускал встречный транспорт. Перед нами прошли почти все машины, приближалась последняя «фура». Я был уверен, что Сергей пропустит и ее. Когда тяжелый грузовик подъехал к нам, Сергей неожиданно дал газ и резко повернул налево. Он попытался проскочить перед «фурой», но расстояние было ничтожно малое. Я увидел, как справа от меня сверкнули летящие в нас огни, и раздался страшный, словно взрыв, удар, скрежет металла...

     На полном ходу при скорости шестьдесят километров в час «фура» врезалась в правое сиденье кабины, где сидел я. Толчок был настолько сильный, что «рафик», будто резиновый мячик, отпрыгнул от встречной машины более чем на десять метров, ударился об асфальт и рассыпался; металлический термос, стоящий у меня в ногах, спрессовался в тонкий лист металла. Огромной мощи ударом, прошедшим мимо меня, сорвало скрепления и раскололо двигатель, так что из него торчал генератор и другие детали. Когда постовые вырвали мою дверь и увидели, что я самостоятельно пытаюсь выйти из машины, то остолбенели: ведь вокруг меня не осталось буквально ничего.

     Скорая помощь, вызванная ГАИ, оперативно доставила нас с Сергеем в отделение травматологии больницы № 3. У водителя были сломаны несколько ребер и ключица, а мне поставили диагноз: внутрисуставный перелом головки правого бедра. Дежурный врач показал мне место перелома на снимке и объяснил, что без операции не обойтись.

     Всю ночь я молился. Когда наутро мне сделали контрольный снимок, то следов перелома не обнаружили (врачи решили, что первый снимок был некачественным). В этот же день я был выписан из больницы с диагнозом: ушиб правого бедра. Пришлось похромать еще несколько месяцев, но и только!

     После всего случившегося президент нашего Института Игорь Арсентьевич Иванов рассказал мне свой сон, который ему снился накануне аварии. Он видел меня лежащим в гробу, а над гробом в полном священническом облачении молился отец Василий. Игорь Арсентьевич уже собирался вложить мне в скрещенные на груди руки зажженную свечу, но батюшка остановил его, улыбнулся и сказал:

     – Все будет хорошо!..

     На этих словах я поднялся...

XIV. Пастырь добрый

     Отец Василий часто говорил врачам:

     – По святоотеческому преданию, считается, что если священник с верою прочитает разрешительную молитву над одержимым, то злой дух по милости Божией покинет человека. Но если даже и семеро священников станут молиться над пьяным, он не отрезвеет. Тут болезнь не только духовная и душевная, но и телесная. Потому, когда мы с врачами боремся с зеленым змием вместе, для человека последнее несомненно полезнее. И общий результат у нас значительно лучше, чем когда я молился о пьяницах один. О пользе врачей в Книге премудрости Иисуса сына Сирахова прямо сказано: «Почитай врача честью по надобности в нем, ибо Господь создал его, и от Вышнего – врачевание»[12].

     Нередко отцу Василию доказывали, что в медицине для православного человека нет ничего спасительного:

     – Как может помочь пьянице и больному грешный и немощный врач, если духовно сильный священник часто не может с ним справиться?

     Батюшка отвечал на это:

     – «Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное»[13]. Ибо сила Божия «совершается в немощи»[14].

     На доводы же о том, что медицина является «идеальным» полем для проникновения сил антихриста, он возражал:

     – Вот и когда апостол Филипп сообщил, что они с Андреем и Петром нашли Мессию в Назарете, «Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри»[15]. Так и вы, прежде чем проклинать и ненавидеть врачей, придите – и увидите, что врачи исцеляют больных не колдовством, не волхвованием, а всеисцеляющим Божиим словом: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные»[16]. А колдуны и волхвы никого лечить не могут, они могут только калечить человека. Ведь тело – храм Духа, и его может исцелять лишь Творец и те люди, кто имеет дары Духа Святаго: «Одному дается Духом слово мудрости, другому слово знания, тем же Духом; иному вера, тем же Духом; иному дары исцелений, тем же Духом; иному чудотворения, иному пророчество, иному различение духов, иному разные языки, иному истолкование языков. Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно»[17]. Так что падшим духам дар исцелений Господом не дается.

     – Но ведь были у вас на лечении наши люди и не увидели в нем ничего положительного, кроме внушения, «кодирования» и даже гипноза?! – не соглашались оппоненты.

     – У людей тех огрубело сердце: «Так что они своими глазами смотрят, и не видят; своими ушами слышат, и не разумеют, да не обратятся, и прощены будут им грехи»[18], – отвечал им батюшка. – Эти «ревнители», «комара оцеживающие», живо бы «порядок» навели, если б им власть дали. Иоанна Златоуста гипнотизером бы объявили за то, что, когда он в Духе Святом проповедь произносил, весь город работу прекращал, все шли его послушать. А святителя Григория Паламу за видение Фаворского Неизреченного Света кем бы нарекли? Не иначе, оккультистом и экстрасенсом. Да и самому благоверному великому князю Александру Невскому не поздоровилось бы за то, что он в Орду не раз хаживал на поклон к хану. Нынешние бы «ревнители» его мигом в еретики и басурманы зачислили – ох и туго бы пришлось князю. Сегодня истекающего кровью и изнемогающего духом человека все бросили, все покинули – никому-то он не нужен, ни миру, ни Церкви. За то, что мы падших пожалели, – нас в «кодировщики» записали, да и многих еще кой-куда зачислят. Да что нас, грешных? Если и Сам Спаситель явится сегодня в мир, многие, и даже священники, не узнают Христа!.. И как древние фарисеи, «обвинят» Его в том, что Он «силою веельзевула» изгоняет бесов, и вновь будут восклицать: «Повинен смерти!» О подобных «ревнителях православия» хочется сказать словами апостола Павла: «О сем надлежало бы нам говорить много, но трудно истолковать, потому что вы сделались неспособны слушать. Ибо, судя по времени, вам надлежало быть учителями, но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища. Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла»[19]. А все оттого, что не дано им «увидеть сердцем» и «почувствовать в Духе Святом». «И сбывается над ними пророчество Исаии, которое говорит: слухом услышите, и не уразумеете; и глазами смотреть будете, и не увидите; ибо огрубело сердце людей сих, и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят глазами и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и да не обратятся, чтобы Я исцелил их»[20].

     Отец Василий воистину был пастырем добрым, который «полагает жизнь свою за овец» (Ин. 10. 11) Он постоянно умолял нас, своих духовных чад, открыть «лакированные гробы» наших душ, предстать пред Господом во всей своей «мертвечине» и «нечистотах», покаяться и очиститься.

     – Помогите мне вас вымаливать! – часто восклицал отец Василий.

     Будучи истинным учеником Христа и духовным преемником Оптинских старцев (духовником отца Василия Лесняка был приснопамятный протоиерей Владимир Шамонин, которого, в свою очередь, окормлял преподобный Амвросий Оптинский), батюшка принимал на себя и замаливал грехи многих своих духовных чад, а благодатный дух любви, исходящий от отца Василия, исцелял наши души от бесчувствия и безверия.

     Его любимыми словами были слова апостолов Иоанна и Павла: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы любите друг друга; по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою»[21]; «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится»[22].

     Каждое самое простое слово батюшки, обращенное к своим чадам, было наполнено духом божественной любви; оттого, общаясь с отцом Василием, всегда хотелось измениться к лучшему. Для тех же, кто постоянно находился рядом с батюшкой, стремление к самосовершенствованию становилось неодолимой физической и духовной потребностью. Наверное, о таком состоянии человеческого духа и сказал преподобный Серафим Саровский: «Спасись сам – и тысячи возле тебя спасутся». Любовь отца Василия постоянно спасала нас, и, сами того не замечая, мы изменялись и преображались в духе Любви и Божественной Истины.

XV. Ради нас...

     Физическое здоровье отца Василия могло повергнуть в ужас любого врача. После тридцати трех лет отец Василий перенес несколько обширных инфарктов миокарда и тяжелых ишемических инсультов. У него оставалось не более двадцати процентов действующей мышцы сердца – миокарда, восемьдесят же процентов составляли рубцы, прикрытые тромбами. Мы понимали, что жизнь батюшки висит на волоске: оторвавшийся тромб в любую минуту мог привести к смертельному исходу.

     Сердце его было огромно, оно заполняло собой всю грудную клетку. Можно без преувеличения сказать, что около трех десятилетий отец Василий жил за пределами человеческих возможностей, не переставая поражать кардиологов и невропатологов. Воистину, как святой праведный Лазарь Четверодневный в Духе Святом он жизнию смерть попрал.

     Первоверховный апостол Павел сказал: «...для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать. Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас» (Филип. 1. 21,24). Так и батюшка наш признавался, что живет только ради своих духовных чад.

     По своему христианскому милосердию и любви к духовным чадам отец Василий позволял врачам лечить себя. При обычном лечении его организм восстанавливался как-то не по-медицински непостижимо быстро, словно не мы, убогие грешники, а некий неведомый нам всесильный врач давал ему чудотворные снадобья. После очередного двухнедельного пребывания в больнице у батюшки исчезали все отеки, восстанавливалось дыхание. Лечения хватало, как правило, на два-три месяца, а потом – снова капельницы и таблетки.

     Но, даже находясь в больнице, отец Василий регулярно служил в храме: это было непременное условие его согласия на госпитализацию. В ответ на уговоры врачей, чтобы батюшка себя поберег, он серьезнейше убеждал:

     – Когда я служу в храме – мне тридцать лет, а когда сижу дома или лежу в больнице – я дряхлый старик.

     В Светлый Понедельник 1992 года здоровье отца Василия резко ухудшилось. После причастия святых Христовых Таин прямо в алтаре у него начался ишемический инсульт: отнялась речь, пропало зрение, нарушилась координация движений. Я и доктор Владимир Григорьевич Начатой находились в это мгновение рядом с батюшкой. Нам удалось оказать ему первую неотложную помощь, и, как нередко бывает при ишемических инсультах, болезнь повернула вспять: на наших глазах вернулась речь, восстановилось зрение и способность к самостоятельному передвижению. Отец Василий опять остался в грешном мире ради нас, словно восставший к новым страданиям великомученик. Всю неделю он отлеживался у сына Митрофана и невестки Марии в Парголове. А в субботу Светлой Седьмицы, после раздачи артоса, мы вместе с батюшкой, несмотря на все возражения близких ему людей, улетели на отдых в Палангу.

XVI. Незабываемые дни

     Две недели мы были совершенно одни. Впервые за многие годы никуда не надо было торопиться. Можно было молиться и размышлять о многом.

     Отец Василий любил подолгу сидеть на берегу Балтийского моря и смотреть на волны, разбивающиеся о каменный мол. Он говорил задумчиво:

     – Пусть шумит море житейское, бьется о скалу веры Христовой!..

     В такие дни он много рассказывал о себе.

     Будучи молодым священником, батюшка как-то лег спать, не помолившись, и тут же явился лукавый: «Наконец-то я тебя поймал!..» – с тех пор отец Василий непрестанно творил сердечную Христову молитву.

     Вспомнил батюшка и о своем первом инсульте.

     Когда он служил ключарем Троицкого собора Александро-Невской лавры, его пригласил к себе уполномоченный по делам религии и сказал:

     – Не понимаю, за что вас народ любит: ведь у вас ни внешних данных, ни дикции, оратор вы слабый.

     – Люди эти брошенные, никому не нужные, а мне их жалко, – ответил отец Василий. – Вот и любят!

     Категорично, не желая больше выслушивать объяснения, уполномоченный приказал:

     – Прекратите заниматься отчиткой! Это – мракобесие!..

     – Какое же это мракобесие? – мягко возразил ему батюшка. – Напротив, с Божьей помощью я борюсь с мраком и бесами.

     Уполномоченный пригрозил запретить отцу Василию всякое служение. Владыка Гурий был вынужден вывести батюшку за штат вместе со многими другими служителями, попавшими под «хрущевскую чистку» – проводимое в то время по указанию КПСС очередное сокращение церковных кадров. И только по ходатайству Святейшего Патриарха к Успению Пресвятой Богородицы, 28 августа 1961 года, батюшка был назначен рядовым священником на Большеохтинское кладбище. Но отец Василий не унимался и по-прежнему занимался отчиткой. К нему шел беспрерывный людской поток.

     – Пришла ко мне как-то на молебен одержимая женщина, – вспоминал отец Василий. – Я прочитал над ней разрешительные молитвы и сказал: «Дух нечистый и лукавый, выйди из рабы Божьей Анны!» Но я забыл добавить: «Во имя Иисуса Христа!» Вот тут-то лукашка меня и подловил, ответив мне устами той женщины: «Я уйду, но и ты уйдешь отсюда!..»

     К вечеру батюшка занемог: его разбил паралич.

     – Впрочем, с Божией помощью я быстро поправился, – продолжал рассказ отец Василий, – но с тех пор веду отчитку только от имени Спасителя. Вот видишь, – обратился он ко мне, – как основательно учат нас бесы!

     – Да, – продолжал батюшка, – апостол Павел говорил: «Собою же не похвалюсь, разве только немощами моими»[23]. Вот и ты, – улыбнулся мне отец Василий, – если хвалишься, то хвались лишь своими немощами. Живи в прозрачном состоянии: наблюдай за всем происходящим в мире с житейским безразличием. И, главное, беспрестанно твори сердечную Христову молитву. И пусть шумит море житейское, бьется о скалу веры Христовой!..

     Батюшка особенно почитал и имел незримую мистическую связь с преподобным Иоанном Кронштадтским, который не раз являлся ему во время молитвы с наставлениями и вразумлениями. Всякий раз, возвращаясь после дальней поездки, отец Василий шел в Иоанновский монастырь на Карповку служить молебен у батюшки Иоанна. Вот и на этот раз, вернувшись отдохнувшими из Литвы, мы поспешили в усыпальницу Великого Подвижника.

XVII. Благословение старцев

     5 августа 1992 года Господь сподобил нас с отцом Василием совершить паломничество к батюшке Николаю Гурьянову на остров Залита во Псковском озере. По Божьему произволению, паломников в тот день было мало, так что мы провели в храме отца Николая половину дня в молитве. Старец сам подошел ко мне, благословил и трижды повторил:

     – Бесценный Дар Божий!..

     Он помазал меня елеем с Гроба Господня со словами: «Благословение епископа – благословение Церкви». Впоследствии отец Николай Гурьянов трижды подтвердил это благословение.

     Он долго беседовал наедине с отцом Василием; я не спрашивал, о чем.

     14 сентября 1992 года с группой врачей-наркологов (всего четырнадцать человек) мы совершили паломничество в Псково-Печерский монастырь. Поздно вечером отец Василий привел нас в келию к архимандриту Иоанну Крестьянкину, который благословил нас следующими словами:

     – Дело это, несомненно, Божие! Патриарх благословил вас двумя руками, митрополит благословил двумя руками, а мы с отцом Василием, простые священники, благословляем вас одной рукой.

     Затем отец Иоанн подошел ко мне, взял рукой за бороду и продолжал:

     – Все пространство между Царствием Небесным и Землей забито бесами. Вы думаете, бесам много места надо, чтобы к человеку прилепиться? Для целой грозди бесов хватит и кончика носа. А посему после утренней и вечерней молитвы помазуйте себя и своих близких святым елеем по всем органам чувств, чтобы бесы к вам не липли. И больных также помазуйте, как своих детей. Хорошо бы вам раз в год собороваться вместе с больными, чтобы они вас рядом в храме видели. Но главное: любите своих больных, тогда и помочь им сумеете!

     И, обращаясь к батюшке, произнес:

     – Отец Василий! Объединяйте их! А то они, как шарики ртути, разбегаются в разные стороны.

     Дивный многолюбящий благодатный старец отец Иоанн в свете ночных лампад своей келии казался нам посланцем Царствия Небесного. От него мы уехали, словно окрыленные.

     Пройдет чуть меньше года и преследующие нас «ревнители православия» начнут представлять батюшке Иоанну Крестьянкину «компромат» на отца Василия и наших врачей. В какой-то момент, возможно, он поверил клеветникам и даже написал письмо митрополиту Иоанну, где были такие слова: «Знает ли владыка о всем происходящем?» Да, владыка Иоанн знал о всем происходящем, так как мы регулярно предоставляли ему видеокассеты с записями нашего лечения, которое он неизменно корректировал. Узнав от митрополита о письме Иоанна Крестьянкина, мы с отцом Василием в Рождественский пост 30 декабря 1993 года вновь поспешили в Псково-Печерский монастырь для дачи личных объяснений старцу. Мы даже взяли с собой видеоаппаратуру, чтобы показать батюшке Иоанну запись нашего лечения. Но он отказался смотреть телевизор в пост, а нам передал через келейницу:

     – У вас есть свой старец – владыка Иоанн. Он сам во всем разберется: как он благословит, так и я благословляю.

     Говорят, всякое первое слово старца от Бога, все остальное – от немощи человеческой. И что бы ни говорили злые языки, Божиим провидением направив нас к владыке Иоанну, архимандрит Иоанн Крестьянкин не снял своего благословения.

XVIII. Целебный зарок

     Но я забежал вперед и хочу вернуться в последний день уходившего 1992 года. По уже установившейся традиции, 31 декабря в Спасо-Парголовский храм снова собирались пьяницы и наркоманы со всего Санкт-Петербурга на молебен Александро-Невского братства трезвости и торжественную дачу зарока на Кресте и Евангелии.

     Общение с отцом Василием породило во мне твердую уверенность в том, что если ты врач и борешься с алкоголизмом, если ты ведешь людей к зароку перед Господом, ты сам, первый, должен дать такой зарок. Батюшка привел меня к такому решению после многих блужданий: маленьких побед и горьких отступлений от них.

     Так уж случилось, что я сам пристрастился к алкоголю еще в школе, а потом это «увлечение» продолжалось и во время обучения в Военно-медицинской академии. Когда я служил врачом на подводной лодке Тихоокеанского флота в бухте Малый Улисс Владивостока, выпивки стали регулярными и систематическими. Однажды, сам не зная почему, я взял обычный календарик и стал отмечать кружочком день, когда принимал спиртное, а если наутро не помнил, как пришел домой, ставил в кружочке крестик. В конце квартала я подвел итог, меня поразивший: в течение трех месяцев я лишь три дня не принимал алкоголь. Решил «завязать» и с первого января 1980 года я не пил десять лет, ровно столько, сколько до этого пил. Мне приходилось бывать в компаниях, на многих мероприятиях со спиртным, приходилось ставить и наливать другим, но сам я не пил.

     Я возгордился своею трезвостью и силою воли, за что скоро и был посрамлен: «...посему и сказано: Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. 4. 6).

     В канун нового 1991 года Господь попустил меня поддаться на «уговоры» незримого врага, который внушал: «У тебя сильная воля. Ты легко не пил целых десять лет. И теперь бокал шампанского на новый год тебе не повредит!»

     Постепенно количество «безобидных» бокалов шампанского и вина незаметно возрастало так, что к лету 1993 года я перешел уже и на крепкие спиртные напитки.

     Через несколько дней после очередной серьезной выпивки я пришел в храм и долго, стоя на коленях, молился в алтаре. В голове проносились мысли: «Не пора ли тебе самому дать зарок?!» – «Зачем тебе давать зарок? Ты же не алкоголик! Ты, если захочешь, сам можешь не пить по многу лет!» Этот «внутренний спор» длился около часа. Наконец, сокрушившись сердцем и осознав свое предательство дела братства трезвости пред Богом и людьми, я твердо решил дать зарок на всю жизнь. Я искренне раскаялся в своих сомнениях, исповедавшись духовному отцу. Батюшка выслушал меня молча, не сказал ни слова и только глубоко вздохнул. В тот день на Кресте и Святом Евангелии я дал зарок от всех спиртных напитков на всю жизнь.

     И поныне я убежден, что современный нарколог должен являть собой пример абсолютной трезвости, иначе лечение не принесет успеха, даже если врачу поверят больные.

XIX. Трогательный триумф

     29 сентября 1993 года мы с отцом Василием впервые выступили с концепцией православной психотерапии в конференц-зале Санкт-Петербургской Духовной Академии. Народу собрался целый зал: в основном преподаватели и студенты Академии и семинарии. Диакон Андрей Чижов представлял аудитории отца Василия и сказал буквально следующее:

     – Когда в атеистические времена Никиты Сергеевича Хрущева стали закрываться многие православные храмы и повсюду шли гонения на церковь и ее служителей, Ленинградский обком партии дал задание уполномоченному по делам религии подготовить план поэтапного закрытия всех действующих храмов нашего города. Партийное руководство хотело сделать город трех революций – Ленинград – центром мирового атеизма. Но уполномоченный был умным и образованным человеком. Тщательно проанализировав религиозную ситуацию в городе, он подготовил письмо в ЦК КПСС, в котором не рекомендовал проводить эксперимент по тотальной атеизации населения в Ленинграде. Основное препятствие к этому он видел в трех причинах.

     Первым пунктом в записке уполномоченного значилось то, что Ленинградская Духовная Академия и семинария являются высокоавторитетными духовными школами для православных людей всего мира. Вторым пунктом, по которому тотальный атеизм не мог окончательно укорениться в сознании ленинградцев, было массовое почитание горожанами и жителями всего Советского Союза как святых Ксении Петербургской и Иоанна Кронштадтского. И, наконец, третьим препятствием, ставшим на пути «победного» наступления атеизма в Ленинграде, по мнению уполномоченного по делам религии, являлось пастырское служение отца Василия Лесняка.

     Когда после этих слов батюшка с трудом поднимался к месту своего выступления, все присутствующие в аудитории встали. Этот трогательный триумф нашего отца Василия вызвал новую волну нападок на него.

XX. «И не отврати лица моего от срамоты заплевания»

     Еще с Рождества 1992 года вокруг храмов Санкт-Петербурга начали появляться бойкие молодые люди, расклеивающие анонимные листовки с проклятиями в адрес отца Василия и МИРВЧ. Это началось вскоре после кадровой перестановки в Спасо-Парголовском храме и назначения отца Василия настоятелем храма.

     30 апреля 1993 года, якобы по благословению владыки Иоанна, коего, как потом выяснилось, он не давал, вышла в свет маленькая брошюрка «Не сотвори себе химер» – первый камень, брошенный от «имени церкви» в наш адрес. В городе стали ксерокопироваться, нелегально тиражироваться и распространяться в православной среде варианты «Записки о ритуальном кодировании», которая была издана впервые в мае 1994 года и впоследствии претерпела несколько переизданий. Как хамелеон, она постоянно меняла цвет своей обложки – от желтого до серого, но неизменно сохранялась ее анонимность.

     По церквам разносились листки «В помощь кающемуся грешнику», где в перечень основных грехов было включено и «лечение у Григорьева».

     В результате этой лавины ядовитой лжи, запущенной анонимными «ревнителями православия», кое-кого из наших пациентов, пришедших в церковь, дезориентированные священники перестали допускать к причастию: «Епитимью тебе надо, а не причастие!.. Уж лучше бы ты пил, чем лечился у Григорьева с Лесняком!» Неудивительно, что после подобного «благословения» батюшек некоторые наши больные не выдерживали зарока и снова запивали.

     Одним словом, обстановка вокруг дела трезвости в Спасо-Парголовском храме была неспокойная и все более накалялась. И потому, когда митрополит Иоанн попросил нас с отцом Василием прибыть в епархию (обычно же мы встречались в его резиденции на Каменном острове), мы поняли: разговор будет непростым.

     Накануне предстоящей встречи отец Василий видел сон, в котором он всю ночь пилил толстые пустые деревья. Когда же утром 2 декабря 1993 года мы подъехали к Духовной Академии, владыки все еще не было. Отец Василий первым вошел в здание епархии и был встречен по архиерейскому чину – по ошибке его приняли за владыку, отчего мы развеселились, и напряжение наше исчезло.

     Вскоре прибыл и митрополит. Он сразу пригласил нас с батюшкой к себе в кабинет и как Почетный Председатель Александро-Невского братства трезвости поначалу выслушал мой доклад. Я подробно рассказывал владыке Иоанну о деятельности братства за прошедший год не только в Санкт-Петербурге, но и других городах: Владивостоке, Новосибирске, Томске, Краснодаре, Москве, Твери, Торжке, Тамбове, Рязани, Пскове, Великих Луках, Смоленске, Полоцке, Орше, Витебске, Паланге, Гатчине, Колпине, Всеволожске и Зеленогорске, где мы работали вместе со священниками. Сообщил, что, по его благословению, с 10 ноября 1993 года в Спасо-Парголовском храме по средам для больных алкоголизмом и наркоманиями читается акафист Пресвятой Богородице Неупиваемая Чаша (этот акафист и поныне ежедневно, в восемнадцать часов, читается в Институте на Придорожной аллее, дом 11 – дежурными врачами МИРВЧ). И в заключение своего доклада от имени академиков и профессоров – ведущих российских специалистов в области наркологии и психотерапии – я обратил внимание митрополита на развязанную против нас кампанию, проходящую под флагом сохранения чистоты православия.

     – Владыка, – говорил я, – от врачей требуют лишь одного – отказаться от православия!.. Кое-кто не желает, чтобы медицина сблизилась с церковью. С одной стороны, постоянно принимаются все новые и новые декларации между Московской Патриархией и Министерством здравоохранения России о намерениях к сотрудничеству, но с другой стороны, из-за взаимной настороженности и непонимания специальной терминологии эти официальные документы практически не выполняются: врачи и священники говорят на разных языках.

     Митрополит Иоанн слушал меня очень внимательно, не перебивал и лишь иногда в такт моим словам качал головой. Было видно, что он в курсе событий и знает много больше нашего.

     – Я внимательно просмотрел последнюю вашу видеокассету, – сказал мне владыка. – Многое мне в твоей проповеди понравилось. Но в самом сеансе нужно убрать все светоэффекты. Или вот говоришь о «материализации зарока» – не есть ли это внушение?!. О самом же сеансе я должен еще помолиться...

     После небольшой паузы владыка продолжал:

     – Вот о чем я еще подумал: правильно ли проводить врачебное лечение после молебна? Может быть, молебен лучше проводить после лечения и в храме? А то ведь у вас все вместе молятся: крещеные и некрещеные. Здесь надо крепко подумать... Вот наши из епархии были у тебя на лечении, – вновь обратился он ко мне, – и говорят, что ты Симон-волхв: деньги за лечение берешь, а Пантелеимон-целитель – не брал... Одна женщина даже «увидела» у тебя во лбу «горящую шестиконечную звезду»!.. – улыбнулся митрополит. – Дай-ка и я посмотрю... Нет «звезды» у тебя пока не вижу.

     Теперь мы, в свою очередь, молча слушали владыку, вспоминая историю с Симоном-волхвом: «Симон же, увидев, что чрез возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святого. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги» (Деян. 8. 18-20).

     – Владыка! – воскликнул я. – Вы знаете, что я нахожусь в полном послушании у вас и отца Василия. Благословите меня лечить бесплатно, – и я буду лечить без денег! Благословите прекратить медицинскую деятельность, – и я сегодня же перестану заниматься лечением!.. Только не бросайте нас, владыка, без Вас мы пропадем!..

     – Никто вас и не бросает, – несколько растерялся и стушевался от моих слов митрополит Иоанн.

     – Так Вы благословляете врачей – лечить бесплатно?! – переспросил я владыку.

     – Как это?!. – удивился он. – А на что же вы жить будете?! – Он покачал головой и продолжал: – «Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада?.. Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования»[24]. Мы должны оказывать сугубую честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении. Ибо писание говорит: «не заграждай рта у вола молотящего»; и: «трудящийся достоин награды своей»[25].

     – Владыка, – вмешался в нашу беседу отец Василий, – я вот что думаю про некрещеных больных: сам первоверховный апостол Петр сказал: «Истинно познаю, что Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему», – «и верующие из обрезанных, пришедшие с Петром, изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников». А он «велел им креститься во имя Иисуса Христа». «Видно, и язычникам дал Бог покаяние в жизнь»[26]. Так если Святой Дух сходил на язычников, после чего они крестились, то почему Благодать не может сойти на наших некрещеных больных, многие из которых крестятся сразу после лечения?!.

     Соглашаясь с отцом Василием, владыка Иоанн молча кивнул головой, а батюшка между тем продолжал:

     – Григорий Игоревич меня во всем слушается: мы с ним вместе не раз молились, так Бога и просили, как старцы учили: коль не Божий дар – пусть уйдет... Я в нем уверен, а он все изменит по слову Вашему.

     Прощаясь с нами и уже благословив меня, митрополит Иоанн обратил наше внимание на следующее:

     – Я буду на Священном Синоде 27-28 декабря в Москве, там посоветуемся с владыками, как лучше строить совместную работу с врачами. После Синода надо обязательно встретиться и принять окончательное решение. Ты же, Григорий, – погрозил он мне пальцем, – не маши красной тряпкой перед носом быка! Помни: мы с отцом Василием – старые люди...

     В этих словах слышалось пророчество о скором уходе из жизни обоих старцев.

     5 января 1994 года, в Рождественский Сочельник, мы вновь встретились с владыкой Иоанном. Поздно вечером митрополит принял нас в своей резиденции. Он чувствовал себя плохо и полулежал на постели, закутанный в теплый плед, домашний и простой. На этой встрече было принято окончательное решение о разделении медицинского лечения и церковного. По рекомендации Священного Синода и благословению митрополита Иоанна был принят новый порядок лечения: после лечения в Институте больные должны идти на зарок в Спасо-Парголовский храм, где после молебна они, как и до революции, могли дать зарок на Евангелии и Кресте во время Таинства исповеди. Некрещеные имели возможность креститься и в конце службы причаститься.

     В этот же день владыка благословил издание нашей книги «Исцеление словом. Выпуск II» (Псков, 1995), научную конференцию «Медицина и милосердие» с докладом отца Василия «Александро-Невское общество трезвости возрождается» (Вестник психотерапии, № 1(6), 1994, с. 90-93) и нашу с батюшкой поездку на Святую Землю ко Гробу Господню.

     Когда уже заполночь после встречи с митрополитом я пришел домой, то заметил, что над моим рабочим столом мироточит икона Богородицы Одигитрии. Я немедленно позвонил отцу Василию.

     – Вот видишь, никакие испытания нам не страшны, раз сама Богородица Одигитрия нас благословляет, – обрадовался батюшка и добавил: – А икону возьми завтра в храм – отслужим пред ней благодарственный молебен.

XXI. На Святой Земле

     9 апреля 1994 года у меня родился сын Василий. Утром 27 апреля младенца Василия окрестил отец Владимир Цветков, а отец Василий Лесняк стал его крестным отцом. И в этот же день, вечером, мы с батюшками Василием и Владимиром улетели на Святую Землю, в Горненскую обитель к матушке Георгии.

     На восходе солнца Страстного Четверга матушка Георгия благословляла нас у входа в Горненский женский монастырь. Мы успели прямо к утренней службе. Когда я молился в храме в этот день и другие дни, передо мной стояла старая монахиня-схимница. Девиз на ее облачении показался мне многозначительным и символическим: «И не отврати лица моего от срамоты заплевания».

     Воистину, по словам преподобного Марка Подвижника, «истинно кающийся подвергается поруганию от неразумных. Но это есть для него признак угодности Богу его покаяния».

     «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня» (Мф. 5. 11). Таким обетованием своим ученикам Христос «определил награду не только за опасности, которым они подвергались, но и за поношение. Поэтому Он не сказал: когда изгонят вас и убьют, но – когда будут поносить вас и всячески злословить. Поистине злословие уязвляет гораздо более, нежели сами дела. В опасностях есть много такого, что облегчает скорбь... Но здесь, в злословии, отнимается и само утешение. Переносить злословие не считается за великий подвиг, хотя на самом деле злословие уязвляет подвижника более, чем опасности. Многие налагают на себя руки, не в силах перенести худой о себе молвы... Иов – этот адамант, тверже самого камня, – когда потерял свое имущество, претерпел несносные мучения, лишился детей... то все легко переносил. Когда же увидел друзей, которые его порицали, ругались над ним и... говорили, что он терпит это за грехи свои... поколебался и пришел в смятение», – поясняет св. Иоанн Златоуст (Православный календарь – 2000. М., 1999. С. 142).

     «И не отврати лица моего от срамоты заплевания». Эти слова навсегда запали мне в душу, хотя тогда я не понимал до конца их подлинного для себя мистического значения.

     После утрени по благословению игумении Георгии вместе с батюшками Василием и Владимиром и владыкой Львовским и Дрогобицким епископом Августином на монастырском микроавтобусе, который вела матушка Рахиль, мы отправились в паломничество на Галилейское море. Много раз впоследствии пришлось мне путешествовать по Святой Земле; и, если Богу будет угодно, я подробно опишу свои впечатления в книге «Поклонники Святого Огня», но те первые благодатные встречи памятны моему сердцу по-особому...

     Рано утром Страстной Пятницы мы стояли в Иерусалимской Претории, ожидая крестный ход на Голгофу. Народу в узких улочках старого Иерусалима было много, так что даже протискиваться удавалось с трудом. Казалось, сюда съехался весь крещеный мир, а потому мы волновались и опасались за батюшку Василия: как-то он перенесет великую несусветную давку, если даже мы, здоровые люди, с трудом удерживаемся на ногах. Когда крестный ход двинулся вперед, нас сжали так сильно, что мне почудилось, будто бы я оказался в прошлом, когда две тысячи лет назад Самого Спасителя вели на распятие римские воины, а я, подобно Симону Киринеянину, несу его Крест. Велики искушения дороги на Голгофу, но велика и ее Благодать. Господь в тот день дал батюшке силы пройти Крестным Путем Христа. Замечательно, что батюшка приложился к Голгофе вторым – сразу после Блаженнейшего Патриарха Иерусалимского Диодора I. Удивительно, что, когда отец Василий опустил руку в отверстие, где стоял Живоносный Крест Господень, к его руке пристал кусочек голгофского камня. И потом, когда перед сошествием Благодатного Огня Патриарх Диодор направлялся в Кувуклию, он, поравнявшись с батюшкой, остановился и поклонился отцу Василию. Отец Василий молча поклонился Патриарху.

     После тайной молитвы Патриарха, список которой хранится в Святая Святых Святогробского Братства, Божья Благодать сошла в храм: заполнила собой все внутреннее и внешнее пространство, переполнила душу. Казалось, что от обилия Благодати можно умереть. В душе открылись все тайные и явные грехи, и от видения грехов и сознания своего бессмертия содрогнулась душа. И вместе с Симоном Петром, лодка которого стала тонуть от обилия рыбы, пойманной по благословению Христа, я «припал к коленям Иисуса» и мысленно воскликнул: «Выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лк. 5. 8). Но Благодати от осознания своей греховности не становилось меньше, она была повсюду: в молниях, вспышках, блестках огня. Сверкающие змейки проносились над Кувуклией и растворялись в беспредельно раздвинувшемся объеме храма Воскресения Христова. Все пространство храма, наэлектризованное Небесным Огнем, светилось сплошным сияющим голубым пламенем, отдаленно напоминавшем сполохи ночных августовских зарниц. Эти вспышки Благодатного Огня соединились с пламенем десятков тысяч факелов в руках ликующих паломников: холодный Небесный Огонь на глазах претворялся в жаркое пламя свечей. Лица людей были сосредоточены на том непостижимом и вечном, что открылось каждому в Благодатном Огне и предстоянии пред Господом, словно на Страшном Суде.

     Когда после сошествия Огня я спросил отца Василия, что видел он, батюшка, потрясенный, как все мы, и радующийся, как ребенок, воскликнул:

     – Гроб Господень пылал, словно костер!

     Мы же, убогие грешники, увидели лишь отблески дивного и непостижимого Небесного Огня, открытого Господом своему святому пастырю.

     Повсюду на Святой Земле, где появлялся отец Василий, пред ним растворялись все двери, все Святая Святых... Ровно за год до своей смерти, в день великомученика Георгия Победоносца, отец Василий отслужил литургию на Гробе Господнем. И подобно святому Георгию, в день памяти коего он предстал пред Господом, батюшка Василий победил змия, смертию смерть поправ.

     Перед самым возвращением в Россию отец Василий мне признался:

     – Теперь мне придется заново переучиваться молиться. Раньше я Святую Землю совсем по-другому видел и представлял.

XXII. «Живи, как на кладбище»

     Когда мы вернулись в Санкт-Петербург, нас уже ждала «Записка о ритуальном кодировании», слепленная духами злобы поднебесной из лжи, ярости и грязи. Когда я взял ее в руки, она вызвала чувство омерзения, и я отложил ее в сторону. Батюшка также не стал ее читать, только заметил:

     – Какой же должна быть душа у автора этой книжицы? Воистину человек тот живет в аду!..

     И после небольшой паузы добавил:

     – А я уже давно живу, как на кладбище... И ты, – обратился он ко мне, – так же живи: похвалит или поругает тебя кто, реагируй на все, как покойник... Святой апостол Андрей Первозванный сказал: «Если и нужно бояться мук, то только таких, которые не имеют конца, устрашения же и угрозы человеческие подобны дыму: явившись, они внезапно исчезают» (Четьи-Минеи св. Димитрия Ростовского, кн. 3, с. 815). Еще с советских времен клевету я почитаю за ничто: придет время – и Господь разгонит все грязные тучи. Только вот сердце кровью обливается за духовных чад моих, кои поверили клеветникам и, подобно Иуде, предали своего духовного отца. Прости их, Господи, они и сами не ведают, что творят...

     И батюшка заплакал.

     Мне и поныне не понять, как можно читать «Записку о ритуальном кодировании», которая, увы, до сего дня еще продается в некоторых храмах, и, значит, верить отцу лжи больше, чем своему любимом батюшке?!. О непостижимый Божий Промысл, когда сатанинская ложь воспринимается, как правда! О лукавый человеческий разум, всегда готовый поверить в плохое гораздо охотнее, чем в хорошее! Да будет на все Божия воля!

     Когда в феврале 1995 года вышел в свет второй выпуск сборника «Исцеление словом», отец Василий очень радовался, а про статью Константина Слепинина «Ложь под желтой обложкой» грустно заметил:

     – Как много было у меня духовных чад: священников и даже епископов, а заступился за меня один псаломщик...

     Однако многие имеющие духовный опыт люди распознали истинное содержание анонимки. Настоятель церкви на Серафимовском кладбище отец Василий Ермаков запретил своим духовным чадам читать «Записку о ритуальном кодировании», заявил, что она антицерковная, и посоветовал сжечь. Когда же прихожанка этого храма Елена не послушалась своего духовного отца и, прочитав «Записку», приехала с ней к Любушке в Сусанино, святая старица, увидев книжицу в ее руках, сказала:

     – Отец Василий Ермаков – хороший батюшка... И отец Василий Лесняк – тоже хороший батюшка...

     Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн в своем интервью 10 июля 1994 года для радиопередачи «Колокола» так отвечал на вопросы ведущей С. В. Гавриковой по поводу «Записки».

     « – Владыка, давали ли Вы благословение на издание «Записки о ритуальном кодировании?»

     – Нет, не давал благословения, сделана самовольно.

     – Что надо сделать, чтобы эта брошюра не была распространяема в приходах Санкт-Петербургской епархии?

     – Я думаю, надо взять, как делали мы в свое время с атеистической литературой, и выкупить ее – уж сколько бы это ни стоило – и предать сожжению» (см.: Исцеление словом. Вып. II. Псков, 1995. С. 83).

     Вскоре после этого, 16 ноября 1994 года, митрополит Иоанн письменно благословил «Краткое последование действий и церковных таинств, направленное на избавление от греха пьянства в Александро-Невском Обществе трезвости», составленное сопредседателем братства трезвости профессором медицины Константином Игоревичем Разнотовским (см.: Исцеление словом. Вып. II. С. 21).

     В августе 1995 года настоятельница Иерусалимского Горненского монастыря игумения Георгия была вместе со своими родственниками у отца Николая Гурьянова на острове Залита. И когда некая паломница спросила батюшку Николая про его отношение к Александро-Невскому братству трезвости и отцу Василию Лесняку, старец ответил:

     – Я их благословлял, благословляю и буду благословлять!..

     Вот что писал в своем письме от 20 сентября 1995 г. к сыну отца Василия Митрофану и его невестке Марии владыка Афанасий, в то время епископ Пермский и Соликамский: «Отец Василий был преданнейший сын и пастырь Церкви Православной, и упомянутые Вами листовки и брошюра – мерзость пред Богом и Православным народом». И далее владыка рекомендовал всем читать «книжку, изданную Александро-Невским обществом трезвости, «Исцеление словом»[27]. Там на стр. 73-81 в заметке «Ложь под желтой обложкой» – правдивое и святое свидетельство об о. Василии»[28].

     Придет время, и 3 октября 1997 года Священный Синод выскажет свою обеспокоенность по поводу всевозрастающей тенденции отдельных авторов и средств массовой информации самостоятельно оценивать деятельность Церкви, поправ ее многовековой соборный опыт. Эти обращения были напечатаны в журнале Московской Патриархии «Официальная хроника» (№ 88, 1997) и в октябре того же года зачитаны во всех храмах Русской Православной Церкви.

     В постановлении Синода говорилось о необходимости:

1. «Выразить сожаление в связи с появлением публикаций, содержащих крайне предвзятую интерпретацию церковной истории, распространяющих заведомую ложь и клевету, а в ряде случаев сведения, основанные на прямом подлоге. Отметить, что эти публикации пытаются кощунственно очернить жизнь почивших иерархов и клириков, ревностно послуживших Богу и Святой Его Церкви, а также ныне живущих архиереев и пастырей, совершающих свое служение в строгом соответствии с определениями Высшей Церковной Власти и находящихся в верном послушании Матери-Церкви. Решительно отвергнуть содержащиеся в публикациях безосновательные обвинения в «вероотступничестве», «еретичестве», прочую ложь и клевету;
2. Заявить, что упомянутые публикации воспринимаются Церковью как оскорбительные, направленные на дискредитацию архипастырей и пастырей в глазах верующего народа, совершенные с намерением посеять недоброжелательность и подозрения как в обществе, так и в церковной среде и таким образом спровоцировать нестроения внутри Русской Православной Церкви. Констатировать, что упомянутые публикации продолжают борьбу против Церкви, которая ранее велась под знаменем государственного атеизма, а теперь дерзостно прикрывается ложно понятой «заботой» о состоянии церковной жизни;
3. Считать действия лиц, осуществляющих данные публикации, заслуживающими канонических прещений. Воззвать к их совести, напомнив, что, если они считают себя православными, они должны сознавать греховность своих недобрых поступков;
4. Призвать Полноту Церковную хранить духовную бдительность и не допускать, чтобы мирские наветы вносили нестроения в жизнь церковную».

     ...Еще целых два года мы будем только молить Бога о таком заявлении церковных иерархов, а пока, с Божией помощью, работа нашего братства трезвости продолжалось.

     28 февраля 1995 года отец Василий подвиг нас проводить беседы по духовной реабилитации в рамках программы психотерапевтической помощи с заключенными в следственном изоляторе «Кресты». А 30 марта, за тридцать восемь дней до кончины батюшки, у меня дома вновь замироточила икона Богородицы Одигитрии, на весь 1995 год. По благословению Богородицы, мы вновь готовились к тяжким испытаниям, но плохо представляли, к каким именно...

XXIII. Мы устояли

     3 мая 1995 года я получил от отца Василия последнее прижизненное благословение перед дорогой во Псков. Сегодня оно воспринимается мной, как духовное завещание батюшки:

     – Помни, ты живешь во времена смены духовных поколений. Происходящее на наших глазах возрождение старчества неизбежно приведет к развитию лже- или неостарчества. Это становление будет происходить в жестком противостоянии, но истинных старцев можно будет распознать по духу любви и добрым плодам. Так будет до конца времен. А конец света не наступит, пока в мире есть хоть один праведник!..

     Я часто размышляю над этими словами отца Василия, и мне хотелось бы продолжить беседу с ним... Слезы пастыря, втайне пролитые за ушедших «иудиным путем» духовных чад, окончательно подорвали здоровье батюшки, и Всемилостивейший Господь призрел на его страдания. Отец Василий Лесняк предстал пред Господом в ночь на 6 мая 1995 года: сердце его разорвалось во время молитвы.

     Но такова была Божия воля, а она всегда Благая. Вспомнились слова отца Василия о том, как однажды к нему во сне явился возлюбленный им Иоанн Кронштадтский и сказал, что он не уйдет из жизни, пока нужен будет людям... Видно, пришло такое время, когда нам нужнее стали его небесные молитвы.

     Да, великие искушения и гонения обрушились на МИРВЧ и Александро-Невское братство трезвости после кончины батюшки... Нам так не хватало его живого слова! Утешение и направление мы обретали теперь самостоятельно. «Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: “поражу пастыря, и рассеются овцы стада”» (Мф. 26. 31). Но порой, когда нам казалось, что уже нет больше сил, – они приходили! И мы устояли: по молитвам батюшки, Божиим щитом прикрыл нас митрополит Иоанн. Владыка назначил настоятелем Спасо-Парголовского храма давнего друга о. Василия протоиерея Михаила Сечейко и благословил его продолжить дело отца Василия.

     2 ноября 1995 года покинул нас, грешных, и митрополит Иоанн. А почти через год после его кончины, 17 сентября 1996 года, Александро-Невское братство трезвости благословил на совместную работу с Церковью митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский – Владимир. У митрополита Владимира мы были на приеме вместе с главным наркологом С.-Петербурга, профессором Юрием Сергеевичем Бородкиным - сопредседателем Братства трезвости вплоть до кончины, последовавшей 7 ноября 1996 г.

XXIV. Жива печаль его

     Дело отца Василия живо! Жива и печаль его...

     Недавно еще один православный врач – бывшее духовное чадо отца Василия, – проявляя заботу о болящих нашего города, составил «Перечень деятельных служителей нечистой силы в городе Санкт-Петербурге на 1996-1997 гг.», куда (чьей милостью, можно лишь догадываться) он включил и доктора Григорьева. Ну что ж? Надеюсь дожить до того дня, когда он опубликует «Перечень деятельных служителей чистой силы», чтобы знать болящим, у кого лечиться.

     Другой почтенный, на этот раз московский, доктор, автор книги о «Звере», выступая перед врачами в Санкт-Петербурге, рекомендовал им изучать «Записку о ритуальном кодировании»: вероятно, московскому профессору этот «труд» в свое время помог сориентироваться в соотношении чистых и нечистых врачей в нашем городе, так что теперь он делится своим опытом. Благодаря стараниям подобных «православных ревнителей» анонимка успешно воцерковляется и постепенно становится почти официальным документом. Но ведь сказал же небесный покровитель нашего братства трезвости – святой благоверный великий князь Александр Невский: «Не в силе Бог, а в правде!»

     Да, «горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, чрез которого соблазн приходит» (Мф. 18. 7). Как же об этом-то забывать?

     Часто я вспоминаю Пасху 1995 года на Святой Земле. В Горнен-ской обители у храма я встретил матушку Варвару – игумению Пюхтицкого монастыря. Подхожу к ней под благословение:

     – Христос воскресе!..

     – Воистину воскресе!.. – отвечает она. – Передай мой поклон отцу Василию Лесняку. Давненько его в Пюхтицах не было!.. Все болеет батюшка?.. Скажи ему, что мы его любим и помним. А «желтая книжица», что про вас написана, хорошо горит: мы ею в Пюхтицах долго печи растапливали. Христа обвиняли, что он силою веельзевула людей исцеляет, и батюшку Господь прославил. Пусть про вас больше таких книжиц пишут. И попроси отца Василия, чтобы он поминал меня, грешную, в своих святых молитвах...

XXV. Непостижимы пути Господни

     «Не в силе Бог, а в правде». И непостижимы пути Господни!

     Я не поверил своим глазам, когда, придя в еще батюшкин Спасо-Парголовский храм (прошло лишь немногим более месяца после его кончины), увидел посланца Святой Земли – хранителя Гроба Господня – архимандрита Пантелеимона, а вместе с ним архимандрита Дионисия – настоятеля Иерусалимского монастыря Святого Креста. Вместе с отцом Михаилом Сечейко они служили литургию в память отца Василия! Часть службы велась на греческом языке, и порой мне казалось, что я вновь на Святой Земле. А может, и не казалось: ведь гора над Шуваловским озером, где стоит батюшкин храм, и впрямь – Святая!

     Во время службы архимандрит Дионисий в присутствии отца Михаила расспрашивал нас об отце Василии. Как к бесценной святыне, бережно прикасался он к его митре и его облачению. А после литургии оба греческих архимандрита долго молились у алтарной стены храма – на могиле отца Василия Лесняка.

     Что открыл Господь иерусалимским старцам?

     Это чудо произошло 28 июня 1995 года.

XXVI. Радостный сон

     «Но это есть предреченное пророком Иоилем: «и будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши, и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут» (Деян. 2. 16,17).

     13 октября того же 1995 года, в канун Покрова, мне снился радостный для меня сон. Я иду по огромному, размером с целый город храму и среди множества людей вижу отца Василия! Батюшка спешит мне навстречу и улыбается. Он здоровый и помолодевший, каким его никогда раньше я не видел. Подойдя к нему под благословение, я спрашиваю:

     – Значит, Вас можно поздравить с воскресением из мертвых?!.

     Он улыбается и молчит.

     – А можно дотронуться до воскресшего? – обращаюсь я полушутливо.

     – Что же, если хочешь, дотронься, – соглашается отец Василий.

     – Отчего мы Вас так давно не видели? – удивляюсь я.

     – Все это время я предстоял пред Господом, вымаливая своих духовных чад!.. – отвечает батюшка.– И теперь Христос позволил мне появляться у вас по мере необходимости... Сейчас пойдем на службу, а после поговорим...

     Самой службы я не запомнил, хотя и находился в алтаре рядом с отцом Василием. А потом мы оказались в бескрайней трапезной, площадью в десятки квадратных километров. Повсюду стояли большие деревянные столы, а на скамьях за ними сидели люди. Отец Василий сел напротив меня, а рядом с ним находился незнакомый мне молодой человек, одетый, как и отец Василий, в черный подрясник. Мне о многом надо было спросить батюшку, и всю ночь я задавал ему бесчисленное множество вопросов. Но утром все забыл! В памяти остался лишь самый конец нашей беседы.

     – Отец Василий, расскажите, как Вы проходили воздушные мытарства, – попросил я.

     – Все-то ты хочешь знать!.. – улыбнулся он. – Так я тебе все и рассказал...

     – А за работу с врачами предъявляли ли Вам претензии?

     – Нет, из-за вас претензий ко мне не было.

     – А за что вообще отвечают на мытарствах врачи и целители?

     – Только за то, что они заслоняют собою Бога от человека.

     Я поразился столь простому, неожиданному и важному для меня ответу отца Василия, осознавая непостижимую ранее для меня тайну. Хорошо мне было сидеть напротив батюшки! Ничем не передать благодать и спокойствие, которые исходили от него!

     Я посмотрел в окно. За окном простиралась бесконечная, до самого горизонта равнина с необыкновенно яркой зеленой травой. Справа синела непостижимой красоты бескрайняя кипарисовая роща. Слева в небо уходили горы с заснеженными вершинами, а над горами повис фронт туч с отвесной стеной дождя. И над всем необозримым пространством развернулась ярчайшая сияющая радуга!

     – Батюшка, а как там, в Царствии Небесном? – неожиданно спросил я.

     – Что именно хочешь ты знать? – улыбнулся отец Василий.

     Я растерялся и спросил первое, что пришло в голову:

     – Есть ли там деревья и листья на деревьях?

     – Есть там деревья. Есть и листья на деревьях...

     – А есть ли там трава?

     – Есть и трава.

     – А дождь там бывает?

     – Бывает и дождь, – с каждым моим вопросом батюшка улыбался все шире и шире и, наконец, по-детски рассмеялся. – Что ты меня спрашиваешь о том, что сам видишь?!.

     Когда наутро я проснулся, то впервые почувствовал, как ушла вся бесконечная тяжесть от невосполнимой утраты духовного отца. Я начал понимать, что духовный отец дается Богом, а потому потерять его можно, только изменив его памяти. От этого мне стало легко и спокойно, светло и радостно. Ведь теперь я веровал: мы всегда будем вместе и в этой жизни, и в будущей.

     «...Радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лк. 10. 20).

Послесловие

     В последние годы уходящего ХХ века в церковной и светской среде появилось великое множество литературы, посвященной пришествию антихриста и мировому жидомасонству как оплоту сатанинской власти. Забыв, что «все царства мира и слава их» (Мф. 4. 8) всегда принадлежали сатане, который пытался искусить земной властью даже Самого Спасителя, сегодня, как и многие столетия назад, люди видят «явные» признаки скорого пришествия антихриста: уже «близко, при дверях» (Мф. 24. 33) – и упускают, что «о дне же том или часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мр. 13. 32).

     Некоторым приближение «конца света» видится в деятельности Международного института резервных возможностей человека и Александро-Невского братства трезвости. Даже Спасо-Парголовский храм, чудесным образом спасшийся от бомбежек и артобстрелов в годы Великой Отечественной войны и сохраненный Христом-Спасителем в атеистические времена (промыслительным образом он исчез из списков учета подлежащих закрытию храмов Ленинграда), а в наши дни, по словам приснопамятного митрополита Иоанна, ставший храмом подлинной народной трезвости, – даже он подвергся травле «ревнителей обнаружения признаков зверя», попытавшихся повесить на храм клеветнический ярлык «трех шестерок». Но «гончие псы», вообразившие себя «носителями истины» в последней инстанции и тем самым дерзко присвоившие себе право Божиего Суда, повсюду вынюхивающие сатанинский дух, сами соделались носителями нечистого духа: и «чуют» его, и «лают» на самих себя. Ведь «добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца своего выносит злое; ибо от избытка сердца говорят уста его» (Лк. 6. 45).

     Православные люди всегда должны быть готовы к личному концу света – смерти. Преподобный Варлаам Хутынский так размышлял по сему поводу: «Воистину, жизнь наша кратка и непостоянна. В ней все изменяется, все вертится колесом. Она подобна сонному видению. А потому: живите и молитесь всякий день, как последний» (Четьи-Минеи св. Димитрия Ростовского, кн. 3, с. 123). И помните: попытка понять и разобраться в разного рода отрицательных и компрометирующих кого-либо данных всегда является грехом рвения не по разуму и нередко заканчивается осуждением человеков, а чрез них и Бога. «Не злословьте друг друга, братия: кто злословит брата или судит брата своего, тот злословит закон и судит закон; а если ты судишь закон, то ты не исполнитель закона, но судья. Един Законодатель и Судия, могущий спасти и погубить: а ты кто, который судишь другого?» (Иак. 4. 11-12). Рвение не по разуму всегда приводит к безблагодатному подвижничеству и немало препятствует стяжанию Святаго Духа, последнее же, по мнению преподобного отца нашего Серафима Саровского, является основной и главной целью православного человека.

     Осуждая своих близких, споря между собой и распаляясь от взаимной ненависти, люди уходят с дороги Божиих Заповедей и вместо Царствия Небесного сворачивают в сатанинские топи и колдовские дебри. Вот потому и плохо бывает человекоборцу: он неизбежно становится богоборцем, подобно древнему Савлу, впоследствии первоверховному апостолу Павлу, который, «борясь» за «чистоту иудейской веры» и распалясь религиозным «рвением», по благословению иерусалимского первосвященника поспешил в Дамаск мучить и преследовать христиан, казавшихся ему представителями «назарейской ереси». «Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба; он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: Савл, Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто Ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь; трудно тебе идти против рожна» (Деян. 9. 3-5).

     Обращаюсь не к тем, кому «все ясно» и кто пытается все снова и снова порочить Александро-Невское братство трезвости, не к тем, кто, «закрыв» глаза и «заткнув» уши, кричит: «Распни Его!» (Мр. 15. 13), а сам стремится любыми средствами пресечь совместную деятельность врачей и священников в деле отрезвления и воцерковления русского народа, – в свое время их вразумит Господь.

     Я – взываю к тем, кто попал в клеветнические сети, опутывающие всю нашу лечебную и катехизаторскую деятельность; к тем, для кого мы стали «источником искушения» вольного же и невольного. Не своим грешным языком – скажу устами законоучителя Гамалиила, который, будучи членом иудейского синедриона, во время суда над Петром и апостолами предупредил: «И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо, если это предприятие и это дело – от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками» (Деян. 5. 38,39).

     По немощи же своего грешного человеческого опыта, как врач-психиатр, много работавший с людьми, хочу дать совет: без благословения духовного отца – не читайте литературу, посвященную могуществу сатаны, даже если она продается в церкви. Ведь всякая сознательная, равно как и бессознательная попытка «проникнуть» в его грязный помысел, по медицинскому пониманию и терминологии, приведет вас к «метафизической интоксикации» и депрессии, по православному же – к потере Божественной Благодати и унынию. Вместо сомнительной и грязной литературы читайте лишь те книги, которые способствуют стяжанию Духа Святаго: Евангелия, Деяния и Послания апостолов, Четьи-Минеи и Жития Святых угодников Божиих, только богоугодную литературу.

     Нас же с отцом Василием не судите строго, памятуя слова Спасителя: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете» (Лк. 6. 37), «ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7. 2).

     Простите нас, Христа ради, если мы явились для вас «источником искушения» вольного же и невольного. Впрочем, более вины на том, кто нас оклеветал в глазах всего православного мира, ведь ни один человек, на которого прилепят ярлык темной силы, не сможет немедленно оправдаться и доказать, что он не слуга антихриста, даже если он освятит свою жизнь, как отец Василий, мученической кончиной за Христа. И, хоть в искаженном сатаной мире клевета пристает надолго, но не навсегда: по прошествии времени, угодного Богу, сердцеведец Господь все расставит по своим местам, и тогда многим обманутым станет очевидно, что «не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7. 18). «Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым; ибо дерево познается по плоду» (Мф. 12. 33).

     А пока: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26. 39).

     Когда в 1994 году вместе с отцом Василием я стоял подле Гроба Господня при сошествии Святого Благодатного Огня, в Духе увидел я многие сатанинские сети, сквозь которые предстояло нам пройти по возвращении из Иерусалима. И когда я мысленно воскликнул: «За что, Господи?!.» – то услышал: «Таков Мой Промысл: это не твое дело, это дело Церкви!» Да будет так, Господи; «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Мф. 6. 10). Молю Тебя, Всеблагого Отца, об одном: и впредь, как и ныне, «не отврати лица моего от срамоты заплевания».

     Один святой человек, оклеветанный людьми, под конец жизни изрек: «Великая Божия милость – пострадать за Церковь Христову, но еще большая милость – пострадать за Христа от Самой Его Церкви». Многие святые подвижники сподобились нести терновый венец человеческого заплевания от людей, находящихся в лоне Церкви, и даже от отдельных ее архипастырей. Среди них Николай Чудотворец, Иоанн Златоуст, Василий Великий и много других благодатных мучеников, оклеветанных людьми. Принадлежит к сонму сих победоносных насельников Обителей Небесных и батюшка Василий Лесняк. Ибо, подобно им, «будучи злословим, он не злословил взаимно, страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному» (1 Петр. 2. 23). Я же, будучи убогим грешником, «похваляюсь лишь немощами своими» по примеру святого старца, коего братия, решив испытать, обвинила во всех смертных грехах, с которыми он смиренно соглашался, пока его не назвали еретиком. Вот тут он возопил: «Я – не еретик, я православный христианин!» Так вот и я, недостойный, восклицаю вместе с сим благоухающим и благочестивым мужем:

     – Я – не еретик!.. Господь Христос мне в том Свидетель! Сказал же это не для того, чтобы оправдаться, а защищая священную для меня память духовного отца и предстоятеля пред Богом – приснопамятного протоиерея Василия Лесняка.

     Много лет стоим мы с батюшкой над бездонным разломом между миром и Церковью. Порой мне кажется, что стоим мы так давно и крепко, что уже срослись между собой и стали Божьим мостом, по которому в храм идут люди. Мы стали трапом, брошенным между берегом и ушедшим в бушующий океан спасительным кораблем Церкви Христовой. Трещат наши кости, стремительно уходящий корабль разрывает нас на части, и пропасть под нами все расширяется и растет, и кажется: совсем не осталось сил, чтобы не упасть в разверзтую бездну, но по нашему мосту еще бегут к спасению люди. И мы терпим и держимся из последних сил, веруя, что «претерпевший же до конца спасется» (Мф. 24. 13). Помоги нам, Господи, укрепи нас, Владыка, помилуй нас, Святый! Дай устоять, сколько Тебе будет угодно, и не рухнуть в адскую бездну!

     В полной мере испытали мы с батюшкой Василием горечь «срамоты человеческого заплевания» и сладость Божественного воздаяния как бесценную награду за «перемалывание» нас в «сатанинской мельнице» и последующее за ним «общественное распятие». С Божией помощью мы прошли эти испытания, сохранив верность и преданность Христу. И сегодня, обращаясь ко всем тем, чьими молитвами и проклятиями мы с батюшкой стяжали Благодать Иисуса Сладчайшего, закончу словами первоверховного апостола Павла: «Мы безумны Христа ради, а вы мудры во Христе; мы немощны, а вы крепки; вы в славе, а мы в бесчестии» (1 Кор. 4. 10).

*          *          *


     На его могиле всегда живые цветы и горящие лампады неугасимой человеческой памяти. Людской поток к его кресту не иссякает. Здесь постоянно служатся панихиды, а когда во время Престольных Праздников крестный ход обходит храм, то всегда останавливается перед его крестом и все головы склоняются пред его вечной и светлой памятью, а губы сами собой шепчут: «Помяни, Господи, протоиерея Василия во Царствии Твоем...»


Сноски

     [1]1 Петр. 5. 8.

     [2]Мр. 13. 37.

     [3]Мр. 5. 12.

     [4]Мф. 10. 30.

     [5]Мр. 14. 38.

     [6]Фес. 5. 6.

     [7]Мр. 7. 15

     [8]Рим. 14. 13,14

     [9]Мр. 9. 23,2.

     [10]Мф. 10. 19,20.

     [11]Ин. 16. 13

     [12]Сир. 38. 1,2.

     [13]1 Кор. 1. 27.

     [14]2 Кор. 12. 9

     [15]Ин. 1. 45,46.

     [16]Евр. 4. 12.

     [17]1 Кор. 12. 8-11.

     [18]Мр. 4. 12.

     [19]Евр. 5. 11-14.

     [20]Мф. 13. 14,15.

     [21]Ин. 13. 34,35.

     [22]1 Кор. 13. 4-8.

     [23]2 Кор. 12. 5.

     [24]1 Кор. 9. 7,14.

     [25]1 Тим. 5. 17,18.

     [26]Деян. 10. 34,35,45,48; 11. 18

     [27]Имеется в виду вып. II этого сборника.

     [28]Цит. по книге Марии Лесняк «Вечная память. Мирная кончина отца Василия Лесняка» (СПб., 1996. С. 29).